Джереми Айронс, исполнитель одной из ключевых ролей в первом супергеройском шоу HBO «Хранители», рассказывает о важности интуитивного подхода к работе, своем отношении к жестоким сценам и социальном подтексте сериала. 

Каким было ваше первое впечатление от «Хранителей»?

Меня подкупили безмерный энтузиазм и широта воображения Дэймона (Линделофа, создателя шоу — прим. ред). Меня поразило то, как быстро он соображает и разговаривает. Я подумал: «Не знаю, что из этого выйдет, но точно будет интересно, и я готов рискнуть».

Я знал, что моя линия по большей части будет протекать параллельно основному сюжету, и мне было любопытно, как в итоге сработает такое повествование. Конечно, я выясню это, когда посмотрю сериал целиком. Мне понравилось работать с Ники [Николь Кассель], которая режиссировала мою линию.

Во многих вещах нужно опираться исключительно на свою интуицию. Какие‑то моменты получаются более удачными, какие‑то менее, но в целом у нас были хорошие вводные данные. Я тогда решил, что раз Дэймон увлек меня своим энтузиазмом, он увлечет и других людей, и, на мой взгляд, он собрал отличный каст. Все, с кем я пересекался на площадке, проделывали впечатляющую работу. Сара и Том [Сара Викерз и Том Мисон], с которыми я провел больше всего времени, просто невероятны. Съемки проходили в Уэльсе, было очень весело.

Как вы сейчас выбираете роли? По наитию?

Интуиция, интуиция и еще раз интуиция. Я во всем полагаюсь на интуицию, потому что она складывается из огромного количества данных. Кто создал проект, кто написал его, что за сюжет, что за персонаж, кто будет заниматься дистрибуцией — все эти вещи в совокупности оцениваются интуитивно.

Каким было первое впечатление от вашего персонажа, Адриана?

Ну, я подумал, что он немножко слетевший с катушек. Мне понравилось, что Дэймон ушел от двухмерности, которая была присуща герою в графическом романе. Он дал Адриану чувство юмора, и, как мне показалось, с иронией отнесся к его самоопределению «самого умного человека в мире».

Многие актеры упоминали, что Дэймон часто давал им возможность самим интерпретировать поведение своих персонажей. Было ли так же с вами?

Да, абсолютно. Это дарило приятное чувство свободы: если ты самостоятельно нашел какую‑то зацепку, то можно было дальше развивать ее. Насчет таких находок я сверялся с Дэймоном и Ники: «Это не слишком?» А они отвечали: «Нет, это как раз то, чего мы хотели добиться!»

Получается, большую часть процесса вы работали отдельно от остальной команды, словно снимали свой маленький проект.

Да, поэтому мне так интересно посмотреть, как моя часть впишется в общую историю.

Знали ли вы, чем занимаются герои в параллельном повествовании?

Не особенно. Я просмотрел несколько сценариев, но меня и без того ожидала кипа собственного текста, поэтому я подумал, что нет никакого смысла читать все это. Мой персонаж не в курсе того, что происходит в параллельном сюжете, так что и мне нет смысла это знать.

Без всяких спойлеров: я посмотрел первые четыре эпизода, и четвертая серия очень важна для вашего персонажа. Я пару‑тройку раз непроизвольно задерживал дыхание — особенно в сцене на озере. Каково было снимать все это?

Я думал о том, настолько богато придуман этот мир. Поведение Адриана не оценивается с точки зрения морали, а воспринимается как факт. В случае с той конкретной сценой у меня перед глазами стояла документалка о куриных фермах. Цыплята едут на конвейере вниз, и на спуске отборщики вытаскивают и выбрасывают петухов, потому что они не будут нести яйца. Я старался придерживаться такого же настроя.

Когда вы работаете над такими жуткими и бесчеловечными сценами, потом легко выбросить их из головы?

О да. Я привык работать в репертуарном театре, где с утра ты прогоняешь одну пьесу, днем играешь вторую, а вечером третью. Быстро переключаешься.

Мир, который мы видим в сериале, определенно современный, но абсолютно другой. Правда, не в случае вашего персонажа, во всяком случае, в начале…

Всему свое время. В начале я нахожусь в месте, куда не добрались технологии, даже автомобили, думаю, где‑то образца 1930‑х. Такое Аббатство Даунтон.

Хорошо, что вы сказали это, потому что я смотрел и думал: Адриан что, помешан на «Аббатстве Даунтон»?

Ну, я там не снимался, поэтому пришлось заиметь собственный замок.

Адриан крайне привередлив в плане прислуги.

Да, стоящую прислугу нелегко найти. 

Этот сериал подрывает саму идею супергероев. У вас был опыт съемок и в каноничном супергеройском фильме. каково было возвращаться к комиксам после «Бэтмена против Супермена»?У вас был опыт съемок и в каноничном супергеройском фильме. каково было возвращаться к комиксам после «Бэтмена против Супермена»?Этот сериал подрывает саму идею супергероев. У вас был опыт съемок и в каноничном супергеройском фильме. каково было возвращаться к комиксам после «Бэтмена против Супермена»?

Мир «Хранителей» не ощущается как комиксный — скорее, просто как другая реальность. Ты играешь не персонажа комиксов, а определенного человека, который совершает определенные поступки. Все это могло бы происходить и во Франции XVII века, разницы никакой: есть мир, где все подчиняется неким правилам и где происходили, и будут происходить некие события. Конечно, сюжет изначально исходит из графического романа, и сам сериал построен по типу комикса, с флэшбэками и флэшфорвардами, так что иногда ты запутываешься в параллельных историях, в социальных и политических отсылках к тому или иному периоду. Но Дэймон сделал сюжет актуальным для 2019 года.

В сериале также уделяется внимание науке, особенное место она играет в жизни вашего персонажа и героини Хонг Чау. Можно ли это считать комментарием на тему развития репродуктивных технологий??

Это вопрос к Дэймону. Я думаю, да, эти мысли проскальзывают: эмпатия, прагматичность, куда человечество способно зайти, если будет действовать неосторожно. Сериал дает пищу для размышления, именно в этом заключается его ценность.

Возможно, будет уместным сравнение с ужастиками Викторианской эпохи, которые строились в основном на страхе перед промышленной революцией и развитием технологий. «Хранители» — в какой‑то степени научная фантастика, но эти акценты тоже прослеживаются.

Я не особенно разбираюсь в научной фантастике, никогда не читал и не интересовался. Так что, наверное, я не лучший собеседник в этом вопросе.

Нравятся ли вам предыдущие работы Дэймона — например, «Оставленные»??

Я слышал о них, знал его репутацию, но ничего не смотрел.

А в целом, смотрите ли вы сериалы? А в целом, смотрите ли вы сериалы? А в целом, смотрите ли вы сериалы?

Нечасто. Время от времени мне начинает нравиться какое‑то шоу, и я подключаюсь к просмотру, но в списке культовых сериалов у меня большие пробелы. Что сейчас по‑настоящему здорово в телевидении — можно пересматривать старые шоу. Обычно я включаю новости в 9 вечера, смотрю Newsnight, а перед сном могу и глянуть The Old Grey Whistle Test (музыкальная программа, выходившая на BBC 2 с 1971 по 1987 гг. — прим. ред).

Боже, она по‑прежнему идет?

Да. Ну, повторы, разумеется.

Один из главных лейтмотивов сериала — белое превосходство. Не знаю, как Адриан вписывается в этот контекст, но…

То, что произошло в Талсе — ты что‑нибудь знал об этом? (имеются в виду расовые беспорядки в г. Талса в 1921 — прим. ред.). 

Ни сном ни духом.

Как и большинство американцев.

Невероятно. Как вы думаете, белое превосходство, которое мы сейчас видим в США, на самом деле никуда не исчезало и все это время просто пребывало в спячке?

Думаю, оно находилось в спячке. Когда закручиваются гайки, люди начинают опасаться за свой уровень жизни, и их худшая сторона берет верх. Это не первый раз в истории, когда в сложившейся ситуации обвиняются различные меньшинства, поэтому, думаю, нетерпимость просто дремлет, а потом выходит на первый план. К ней нужно относиться со всей серьезностью, потому что она исходит из страха перед отличиями, который, я думаю, мы все в глубине души испытываем. Но эта нетерпимость отвратительна, и ее нужно пресекать на корню.

В этом и заключается один из главнейших вопросов — как с этим бороться? Где грань между героизмом и самовольной расправой? У кого есть право пресекать все на корню?

Верно. Я думаю, крайне важна максимальная прозрачность полиции. Необходимо бороться с коррупцией, доводить дела до судов. А что касается самосуда — думаю, нам часто кажется: «Господи, просто иди и сделай это», но на самом деле это ведет только к хаосу.