Сюжет «Невероятных» (The Nevers), нового фантастического сериала Джосса Уидона («Баффи – истребительница вампиров», «Мстители»), базируется на смелом допущении. Как бы выглядела викторианская Англия, если бы в одно мгновение часть жителей обрела суперспособности? И если бы почти все они были женщинами?

Герои Бена Чаплина и Эми Мэнсон оказываются по две стороны баррикад. Он — детектив, она — убийца с нечеловеческой силой. Бен Чаплин уже примерял образ следователя в триллере «Отсчет убийств» (2002), а Эми Мэнсон поднаторела в фантастических делах во время работы над сериалами «Однажды в сказке» и «Атлантида». Теперь они стали важными героями новой огромной вселенной, полной загадок, интриг и удивительных открытий.

— Как бы вы охарактеризовали сериал и его атмосферу? Как он вписывается в формат современных проектов о сильных женщинах?

ЭМИ МЭНСОН: Честно сказать, не думаю, что сейчас на телевидении вообще есть что‑то подобное. Именно это привлекло всех нас к этому проекту. Описать «Невероятных» достаточно трудно: у нас очень много сюжетных линий, «разбегающихся» в самые разные стороны. Постоянно происходит что‑то, напоминающее нам, что это — совершенно фантастическая вселенная. Когда смотрите этот сериал, точно забудете обо всем остальном. Но у нас, безусловно, полно сильных женских персонажей. Это привлекло в сериал лично меня.

БЕН ЧАПЛИН: Мне тоже это очень нравится. Наше шоу и правда тяжело как‑то охарактеризовать. Оно действительно очень оригинально. Тут и стимпанк, и сверхъестественное, и социальное неравенство.

ЭМИ МЭНСОН: Уровень драмы у нас зашкаливает! И каст великолепно справляется со всеми задачами. Я сама только что досмотрела одну из серий и осталась в полном восторге. И хотя я в курсе всех событий, сама не перестаю удивляться. Это настоящий спектакль, полный невероятно напряженных моментов. Вы никогда не догадаетесь, что будет дальше. Все кусочки пазла в итоге складываются в одну захватывающую картину.

— Сериал прекрасно вписывается в неовикторианство. Что, на ваш взгляд, так привлекает зрителей в этой субкультуре?

ЭМИ МЭНСОН: Чарльз Диккенс?

БЕН ЧАПЛИН: Да, точно Диккенс. А вообще думаю, что все дело в том, что Викторианская эпоха — сравнительно недавний исторический период. Визуально все, конечно, отличалось, но проблемы близки нашему времени, особенно если речь идет о Великобритании. Но в то же время все это было достаточно давно, чтобы мы могли еще и отключиться, просто насладиться сюжетом.

ЭМИ МЭНСОН: Тогда тоже духовность и технологический прогресс встретились лицом к лицу, рождая большой страх перед неизвестным.

БЕН ЧАПЛИН: Безусловно. Кажется, именно тогда наука впервые бросила вызов религии, а всем руководила женщина (КОРОЛЕВА ВИКТОРИЯ — ПРИМ. АВТОРА).

—Какие еще параллели можно провести между той эпохой и нашими днями?

БЕН ЧАПЛИН: Кажется, все проблемы человечества вообще преследуют нас сквозь века. Викторианская эпоха определенно была веком технологического бума, и тот, у кого дела шли хорошо, процветал. Но это же рождало неравенство. С виду кажется, что все хорошо, но копни поглубже — и увидишь грязь и бедноту. В этом смысле сейчас ничего не изменилось.

ЭМИ МЭНСОН: Абсолютно. Моя Малэди в прямом смысле слова живет под землей. Ее главная идея — свергнуть патриархат. И в наши дни человечество также озабочено этим. Мы требуем демократии и равноправия. В этом красота Малэди: под всем этим безумием скрываются очень правильные мысли и устремления. В каком‑то смысле она — голос разума. Она бросает клич протеста. И сейчас на улицах Лондона происходит то же самое. Где бы ты ни жил, ты имеешь право заявить о своих правах.

— Эми, ваша героиня – злодейка (по крайней мере, в первых эпизодах). Как лично вы относитесь к своему персонажу? И что вы скажете о ней, Бен?

ЭМИ МЭНСОН: В образе Малэди я ощущаю огромную власть и силу. И порой это, конечно, довольно травмирующий опыт. Но играть ее безумно увлекательно. Даже я частенько не знаю, чего от себя ожидать! Это очень многогранный персонаж, особенно по части диалогов. Я сама в шоке от того, что она несет!

БЕН ЧАПЛИН: Я играю детектива Фрэнка Мунди. Его главная цель — поймать Малэди. Думаю, больше всего он боится, что убийства Малэди могут вдохновить других преступников. Но и сама по себе Малэди, безусловно, пугает его: от нее действительно можно ожидать чего угодно. И мы не до конца понимаем, что ею движет.

— Какая сюжетная линия или тема больше всего привлекают вас в сериале?

БЕН ЧАПЛИН: Растерянность (СМЕЕТСЯ). А вообще я очень горжусь сюжетной линией Малэди.

ЭМИ МЭНСОН: Соглашусь. Я искренне не ожидала, что мою героиню ждет то, что с ней происходит в первых эпизодах. Это не совсем то, чего я ждала во время самых первых обсуждений сериала с командой. Сюжет меня приятно удивил. Малэди пытается понять, кто и зачем выбрал ее, наделив этим даром. А потом ее судьба переплетается с другими персонажами, и загадки только множатся.

БЕН ЧАПЛИН: Любопытно, что твоя героиня появляется то тут, то там, а мой детектив большую часть времени проводит в участке.

—Ваши персонажи, мягко говоря, люди непростые. Что из этих качеств было особенно сложно перенести со страницы сценария на экран?

ЭМИ МЭНСОН: Ее непоследовательный образ мыслей. Пришлось попотеть, чтобы достоверно изобразить это на экране. И во второй половине сезона мозг моей героини в прямом смысле слова ждут новые испытания.

БЕН ЧАПЛИН: Я не хотел быть занудным, ворчливым засранцем. Конечно, мой герой — запутавшийся депрессивный человек с тяжелым камнем на душе. Но мне также было важно показать его «живую» сторону.

— Эми, в первой серии ваша героиня эффектно появляется на сцене прямо в разгар оперы. А какое реальное выступления вы бы хотели сорвать? Только если без убийств…

ЭМИ МЭНСОН: Почему‑то мне пришел на ум мюзикл «Гамильтон». Я от него в восторге. Или «Отверженные»…

БЕН ЧАПЛИН: Но ты бы хотела их сорвать?!

ЭМИ МЭНСОН: Вообще нет… Скорее просто поучаствовать.

БЕН ЧАПЛИН: А я бы хотел прервать что‑то очень официальное. Скажем, королевскую свадьбу. Помню, когда я учился в школе, то всегда хотел что‑то выкрикнуть во время речей нашего директора. И до сих пор жалею, что сдержался. Порой даже дергаться начинал, так рвался что‑то воскликнуть. Но боялся, что меня отчислят. Так что я бы с удовольствием сорвал бы школьное собрание. И наконец‑то рассказал бы, что на самом деле думаю об этом директоре!

— В фантастических историях всегда затрагиваются глобальные вопросы. О чем задумаются зрители вашего сериала во время просмотра?

ЭМИ МЭНСОН: Об инклюзивности. Эти герои — практически группа сестер, которые объединяются ради единой цели.

БЕН ЧАПЛИН: Я согласен. «Отмеченные» в нашем сериале — это намек на дискриминированных женщин, иммигрантов и любых других угнетенных людей. Эта тема и сейчас актуальна по всему миру. В сериале наглядно показано, что происходит, когда неожиданно появляется новая прослойка общества.

— Какие напутствия вам дал создатель и режиссер сериала Джосс Уидон?

ЭМИ МЭНСОН: Это был настоящий творческий союз. Мы все решали вместе. И у нас была действительно отличная команда. Вообще все, что нам нужно было знать о своих героях, уже было в тексте. И лично я могу со всей уверенностью сказать, что это один из лучших сценариев в моей жизни.

БЕН ЧАПЛИН: Команда у нас и правда была чудесная. Может все дело в том, что она в основном состояла из женщин. Когда я начинал свою карьеру еще десятилетия назад, то на площадке было значительно меньше женщин. И Джосс очень поддерживал тот факт, что времена изменились. У нас не было никаких конфликтов и проблем. Ни одного. А у нас все‑таки огромная команда!