Мы запустили большой спецпроект, рассказывающий о выдающихся сериалах и фильмах.

Андрей Подшибякин пытается разобраться в феномене самого успешного актера в Голливуде.

Бешеный бык

Звезд больше нет. За последние полтора‑два десятка лет в Голливуде изменилось многое, но этот тектонический сдвиг никто предугадать не мог: лицо на постере и имя в титрах перестало гарантировать кассовые сборы. Казавшийся нерушимым с момента становления массового кинематографа обрушился почти моментально.

В девяностые этот принцип еще работал, хотя и начинал давать сбои: «Форрест Гамп», «День независимости» и «Шестое чувство» обязаны своим титаническим мировым сборам в основном благодаря Хэнксу, Смиту и Уиллису соответственно.

В нулевые все посыпалось: у Тома Хэнкса случилась череда проходного кино, увенчавшаяся откровенно провальной «Войной Чарли Уилсона». Средние сборы фильмов с Уиллом Смитом упали в три‑четыре раза. Брюс Уиллис просто начал сниматься во всякой дряни, моментально растеряв накопленную десятилетиями репутацию у массового зрителя.

В 2010‑е все окончательно пошло в разнос: деньги собирают не актеры, а бренды. Носить костюм Железного человека и размахивать световым мечом может, в сущности, кто угодно. Как и озвучивать мульпликационных львят, мышат и прочую живность. По состоянию на вторую половину 2019 года звезд больше нет — кроме Дуэйна Скалы Джонсона.

Кажется, что он был всегда. В американском культурном пространстве, впрочем, он почти всегда и был: сначала как звезда реслинга — телевизионного шапито с элементами единоборств. В этом виде спорта нет недостатка в ярких персонажах, но Джонсон всегда выделялся даже на фоне таких мастеров культуры, как Халк Хоган, Джон Сена и Стив Остин. Все эти люди сложены как античные боги и/или герои комиксов в исполнении художника Тэда Макфейрлейна, у всех есть сценическое альтер‑эго, у всех даже была или есть некоторая экранная карьера, но только Скала странным образом уже тогда не вызывал ощущения фальши и не выглядел коверным клоуном. Примечательно, что его неофициальным прозвищем в те времена было The People’s Champ — Народный Чемпион.

Король лев

С кино у него получилось все и сразу, хотя и не совсем привычным образом. Первая же роль на большом экране, Царь Скорпионов в сиквеле «Мумии», помогла фильму пятикратно окупить свой бюджет в мировом прокате и, по некоторым сведениям, единолично спасти от банкротства студию Universal.

Не помешала даже уродская компьютерная анимация и две пары лишних ног, приделанных Скале в постпродакшене, — было очевидно, что камера любит этого человека даже в таком противоестественном виде. Вторая же роль Скалы стала главной — тот же самый Царь Скорпионов в одноименном спин‑оффе. Примечательно, что после этого Джонсон заехал в Книгу рекордов Гиннеса как обладатель самого (на тот момент) большого гонорара за дебютную главную роль — $5,5 миллионов долларов.

Следующие полдюжины лет Джонсон болтался между эпизодическими ролями в странных фильмах («Сказки юга» Ричарда Келли), главными ролями в скверных фильмах («Дум» Анджея Бартковяка) и камео в сериалах (извините, «Ханна Монтана»), пока в головах зрителей всего мира разом что‑то не щелкнуло. Из обаятельного рестлера, решившего, что он киноактер, Скала превратился в международную кинозвезду — единственную в своем роде. «Форсажи», начиная с пятого и по нынешний момент, «Разлом Сан‑Андреас», «Джуманджи», «Небоскреб», даже дурацкий (и провальный) ремейк «Спасателей Малибу» — Скала единолично вывез все эти фильмы на своих исполинских плечах, даже не сильно напрягаясь. Параллельно снимаясь в одном из лучших сериалов HBO «Футболисты», о котором мы поговорим ниже.

Феномен экранной притягательности Джонсона трудно поддается анализу и вообще рационализации. Его любят женщины, мужчины, дети и домашние животные. С ним довольно трудно себя ассоциировать, потому что чисто внешне он выглядит как человекообразная Годзилла, проводит по шесть часов в сутки в спортивном зале и, если верить его интервью американским мужским журналам, съедает несколько килограммов мяса ежедневно — как лев в зоопарке.

За его героев трудно переживать, потому что с первых кадров любого фильма с участием Скалы очевидно, что в конце у него все будет хорошо. Его даже невозможно ни с кем сравнивать: самая очевидная параллель с ранним Шварцнеггером не работает, потому что у раннего Шварцнеггера было одно и то же сложное выражение лица на несколько десятилетий карьеры, а Дуэйн Джонсон постоянно улыбается, гримасничает, характерным образом вскидывает бровь и вообще ведет себя так, как будто думает, что его никто не видит.

Лысые небритые современники, Дизель и Стэйтем, живут в жанровых гетто и в рамках узких амплуа крутых парней, стремительно старея вместе со своим зрителем. Скала не стареет, не поддается классификациям, улыбается со всех афиш всего мира и, если вы прямо сейчас включите телевизор и пощелкаете по каналам, наверняка там обнаружится — если не во плоти, то за кадром мультфильма «Моана». Как любили раньше писать в одном популярном издании, «и что с этим делать — непонятно».

Американский миф

На самом деле, понятно. Как ни странно, ключ к понимаю харизмы Джонсона спрятан как раз в телевизионном формате — в уже упомянутых «Футболистах». Это очень американский сериал с очень американским центральным конфликтом: отставной звездный игрок футбольной команды «Miami Dolphins» пытается смириться с жизнью после футбола. Но после и кроме футбола, как известно любому американцу, никакой жизни нет, поэтому сериал быстро приобретает безотчетное экзистенциальное измерение. Являясь при этом, строго говоря, комедией: в первой же серии бывший звездный квортербэк устраивается на работу в автосалон, и это далеко не самая большая дикость, происходящая в пяти сезонах.

Дальше будет адская сюжетная линия про видео с корпоратива, запуск футбольной команды в Лас‑Вегасе (основанный, судя по всему, на реальных событиях) и целый сезон, посвященный тонким издевательствам над экстремальными видами спорта. Сериал «Футболисты» мечется между спортивной комедией, драмой об отношениях, абсолютно мультяшной динамикой гигантского Скалы и его пухлого друга Чарльза Грина в исполнении лопоухого Роба Кордри и даже отдельного поджанра «сатира на Лос‑Анджелес, непонятная никому, кроме нескольких десятков высокопоставленных кинематографистов, живущих в Лос‑Анджелесе» (имеется в виду переезд Рикки в Южную Калифорнию в начале четвертого сезона).

По всем законам драматургии и здравого смысла сериал должен развалиться на части, но нет — его собирает в единое целое присутствие Скалы. Джонсон — главная гравитационная константа не только в «Футболистах», но и в любом аудиовизуальном произведении, к которому он имеет отношение. Об него разбиваются сценарные несостыковки, непродуманные персонажи, неудачные шутки, гигантские компьютерные гориллы и даже гигантское компьютерное землетрясение. Он — единственная константа в мире, мельтешащем вокруг нас со скоростью взбесившегося калейдоскопа. Именно благодаря ему очень американский сериал с очень американским конфликтом и очень американской спецификой понятен во всем мире даже без субтитров.

Наш кандидат

Возможно, дело еще в том, что «Футболисты» — история для Скалы во многом личная, что всегда считывается в больших произведениях. Мальчик с мячом в открывающих титрах — это сам Дуэйн Джонсон, архивное семейное видео. Более того: до рестлинга он играл в профессиональный футбол в канадской команде «Calgary Stampeders», откуда его выгнали за недостаточную результативность. Этим сериалом он очевидно закрыл свой давний гештальт; примечательно, что HBO создавал «Футболистов» специально под него — никто другой на главную роль принципиально не рассматривался. То есть Скала победил даже собственное прошлое.

Из этого сериала можно почерпнуть еще одну важную характеристику Дуэйна Джонсона, передающуюся всем его экранным героям. Отставной футболист Спенсер Страсмор не предается объяснимым в его жизненных обстоятельствах унынию и алкоголизму, вместо этого радостно кидаясь во все новые авантюры каждый сезон, в сущности, перезагружая себя и свою жизнь заново. Это важнейшая черта американского мироощущения, а Скала — максимально наглядная ее иллюстрация.

Сколько раз упал — столько раз поднимись. Конец одной карьеры — только повод начать вторую. Нет ничего лучше трудностей, потому что человек, не встретивший трудностей, не может состояться. Это может прозвучать как заклинания тренеров личностного роста, но Скала (еще одна примечательная его черта!) на экране всегда абсолютно искренен. Настолько, что, если верить одному его недавнему интервью, поклонники постоянно просят его баллотироваться в президенты. В смысле, реальные президенты реальных США. Скала пока отнекивается и отшучивается, но можно не сомневаться — эта задача ему тоже по силам.

Пока, впрочем, у него слишком много дел. «Футболисты» заканчиваются после нынешнего пятого сезона. В ближайшие месяцы он также появится в экранизации очередного диснеевского аттракциона «Круиз по джунглям», ворвется в киновселенную DC в условно‑отрицательной роли Черного Адама, сыграет первого в истории литературы супергероя Дока Сэведжа и, самое главное, сменит Курта Рассела в ремейке «Большого переполоха в маленьком Китае». То есть продолжит улыбаться всему миру с постеров, обложек и экранов всех форм и размеров.