Из большого кино на ТВ: 7 отличных сериалов от выдающихся режиссеров
Криминальная драма, сюрреалистический детектив и хроника одной трагедии.
В XXI веке на телевидении произошла сериальная революция. Одним из ее главных последствий стало привлечение на малые экраны голливудских звезд — актеров и режиссеров, которые начинали карьеры на телевидении и после прорыва никогда не думали о возвращении.
Мы собрали семь отличных сериалов, которые были созданы или сняты выдающимися голливудскими режиссерами: от Тодда Хейнса и Стивена Содерберга до Мартина Скорсезе и Дэвида Линча.
«Милдред Пирс»
«Милдред Пирс» — роман Джеймса М. Кейна о женщине, которая во времена Великой депрессии разводится с мужем и открывает один успешный ресторан за другим, попутно стараясь заслужить уважение избалованной старшей дочери. В 1945 году вышла нуарная экранизация с Джоан Кроуфорд в главной роли. Из психологического романа о безграничных возможностях, которые дарует Америка, и эмансипации современной женщины получилась отличное, но недостоверное кино о расследовании запутанного убийства.
Мини‑сериал от HBO — долгожданная аутентичная адаптация великого первоисточника, без убийств и с упором на реалистичную историю домохозяйки Милдред Пирс (Кейт Уинслет). А точнее, на ее сложных отношениях с коварной и высокомерной дочерью (Эван Рэйчел Вуд), которая никогда не ценила жертв своей матери. Тодд Хейнс срежиссировал и принял участие в написании сценария всех пяти эпизодов — постановщик сделал особенный упор на воссоздании атмосферы США 1930‑х. В контексте фильмографии Хейнса «Милдред Пирс» можно назвать предтечей культовой «Кэрол» — мини‑сериал также исследует тяготы женщины, бросившей вызов лицемерному обществу Америки.
«Я знаю, что это правда»
К концу 2010‑х HBO превратился в кузницу престижных авторских драм — мини‑сериалов с голливудскими звездами от известных постановщиков на основе литературных бестселлеров. К волне можно отнести такие хиты, как «Что знает Оливия?», «Молодой папа» и «Белый лотос». «Я знаю, что это правда» — недооцененный проект той же категории. Мини‑сериал основан на депрессивном одноименном романе Уолли Ламба о трагичной жизни братьев‑близнецов: печальном Доминике и страдающем шизофренией Томасе (обоих сыграл Марк Руффало), которые намучались и в детстве, и в сознательном возрасте. Первый потерял новорожденную дочь, второй — отрубил кисть в знак протеста против империализма США.«Что знает Оливия?»К концу 2010‑х HBO превратился в кузницу престижных авторских драм — мини‑сериалов с голливудскими звездами от известных постановщиков на основе литературных бестселлеров. К волне можно отнести такие хиты, как «Что знает Оливия?», «Молодой папа» и «Белый лотос». «Я знаю, что это правда» — недооцененный проект той же категории. Мини‑сериал основан на депрессивном одноименном романе Уолли Ламба о трагичной жизни братьев‑близнецов: печальном Доминике и страдающем шизофренией Томасе (обоих сыграл Марк Руффало), которые намучались и в детстве, и в сознательном возрасте. Первый потерял новорожденную дочь, второй — отрубил кисть в знак протеста против империализма США.
Для душераздирающего первоисточника подобрали идеального режиссера — Дерека Сиенфрэнса, известного сентиментальной мелодрамой о расставании «Валентинка» и амбициозной сагой об ошибках родителей и детей «Место под солнцем». Мини‑сериал выдержан в фирменной для постановщика стилистике вечных страданий. В какой‑то момент становится тяжело смотреть на несчастия и злоключения героев, но от зрелища невозможно оторваться. Конечно, в первую очередь это заслуга Марка Руффало, сыгравшего, возможно, самую сложную роль во впечатляющей карьере. Но огромный вклад внес и Сиенфрэнс, сумевший выдержать все шесть часов хронометража в единой стилистике — эдакой малобюджетной инди‑драмы, которая из‑за обилия крупных кадров создает неуютный клаустрофобный эффект.
«Подпольная империя»
В конце нулевых HBO остался без «Сопрано» — своего самого популярного сериала, поэтому руководство начало настойчиво пытаться повторить успех криминальной саги. Пока в недрах канала тихо разрабатывали «Игру престолов», которая в итоге и станет флагманским проектом для HBO на ближайшее десятилетие, куда более впечатляющие ресурсы тратились на «Подпольную империю» — мегаломанский исторический сериал, который мог выйти только на главном кабельном канале того времени. Дотошно воссозданная эпоха бутлегерства — ревущие 1920‑е, «Сухой закон», дикий рост преступности и целая россыпь харизматичных антигероев, от продажного казначея Наки Томпсона (Стив Бушеми) до амбициозного гангстера Аль Капоне (Стивен Грэм). Словом, можно было неплохо разгуляться с бюджетами и нецензурированной свободой HBO.
Главными людьми «Подпольной империи» стали Теренс Уинтер — сценарист «Сопрано» и чуть позже «Волка с Уолл‑стрит» — и, конечно, Мартин Скорсезе. Возможно, главный специалист мирового кинематографа по гангстерскому кино («Славные парни», «Казино»). Скорсезе не только спродюсировал сериал, но и поставил пилот — дорогостоящую первую серию, которая обошлась каналу в огромные на тот момент 18 миллионов долларов. Эпизод стал шаблоном для остальных постановщиков сериала и принес Скорсезе «Эмми» за режиссуру. Что касается самой «Подпольной империи» — гангстерский эпик так и не привлек широкую аудиторию, незаметно закончился в тени «Игры престолов», зато теперь считается недооцененным шедевром среди малочисленных фанатов.
«Твин Пикс»
«Твин Пикс» родился из трех мотивов, интересовавших Дэвида Линча и Марка Фроста в конце 1980‑х. Во‑первых, им хотелось написать историю о популярной девушке, попавшей в беду, потому что студии отказались спонсировать фильм Линча о жизни Мэрилин Монро. Во‑вторых, Линчу и Фросту хотелось скрестить два самых популярных жанра на телевидении — полицейский процедурал и мыльную оперу. Наконец, в‑третьих, Линч хотел вновь после «Синего бархата» исследовать бытовое зло, которое скрывается в глубинах открыточных, идеальных американских городков. Оттого расследование убийства Лоры Палмер второстепенно для сериала — на первый план выходят местные жители и их скелеты в шкафу.
Первые два сезона «Твин Пикса» навсегда изменили телевидение и сериальную индустрию — впервые на кабельном канале показывали проект со сложной нарративной конструкцией и киношным продакшеном. Что уж говорить про ставшую детективным клише завязку о расследовании в провинциальном городке, где каждый скрывает мрачный секрет. Впрочем, триумфальное, состоявшееся спустя обещанные четверть века «Возвращение» оставило не меньший след в истории, даже несмотря на то, что вышло в эпоху тотальной авторской свободы. Дэвид Линч создал выдающийся то ли сериал, то ли разбитый на 18 частей фильм, который одновременно деконструирует и высмеивает собственное наследие, а заодно выносит приговор заметно деградировавшей Америке.
«Когда рушатся плотины»
23 августа 2005 года по южному побережью США прошел самый разрушительный ураган в истории страны — «Катрина». Наибольший урон катаклизм нанес Новому Орлеану и штату Луизиана — почти миллион человек лишились домов, погибло несколько тысяч человек, начался период беззакония и мародерства в городе, а суммарные убытки составили шокирующие 145 миллиардов долларов. Нашествие «Катрины» стало одним из главных событий нулевых и, конечно, нашло отражение в поп‑культуре: Канье Уэст на всю страну заявил, что президент Джордж Буш плевать хотел на афроамериканцев, а создатель «Прослушки» Дэвид Саймон выпустил музыкальный сериал «Тримей» о восстановлении Нового Орлеана.
Спайк Ли практически на первую годовщину трагедии представил масштабный документальный сериал «Когда рушатся плотины». Впечатляющая скорость обусловлена тем, что Ли начал работу над проектом за три месяца до трагедии. Как так получилось? Дело в том, что катастрофические последствия урагана не стали новостью для экспертов, которые давно заявляли, что в Луизиане не завершено создание защитной системы от ураганов. К тому же было известно о многочисленных ошибках в проектировании дамб. К сожалению, прогноз оказался верным — более 50 пробоин в дамбах вызвали большую часть разрушений в Новом Орлеане. Впрочем, «Когда рушатся плотины» — это не четырехчасовое «мы же говорили» от ученых и экспертов, а максимально поэтическое (насколько это возможно) и страшное кино о разрушенном мире.
«Больница Никербокер»
В 2012 году режиссер «Траффика» и «Одиннадцати друзей Оушена» Стивен Содерберг заявил, что уходит на пенсию. Всего лишь через несколько месяцев постановщик анонсировал участие в историко‑медицинском сериале «Больница Никербокер» о нью‑йоркском госпитале 1900 года, в котором врачи спасают жизни без антибиотиков и технологий. В центре сюжета — не только противостояние специалистов и ограничений своего времени, но и вечный конфликт с самим собой (Клайв Оуэн в роли наркозависимого врача, который занимается саморазрушением в перерывах от спасения жизней) и против общественных норм (Андре Холланд в роли афроамериканского врача, который борется с расистскими ограничениями эпохи).
Содерберг срежиссировал, снял в качестве единственного оператора и смонтировал все 20 эпизодов — два сезона по десять серий. Другими словами, «Больница Никербокер» — уникальный авторский сериал, в котором, правда, этот самый автор не написал ни строчки сценария. Именно уникальное видение Содерберга превратило сериал из исторического мед‑процедурала в неповторимый проект, в очередной раз доказавший, что телевидение — это больше не обитель сценаристов, но новый дом для режиссеров высшей лиги. Содерберг использует длинные кадры, расфокус, слоу‑мо и POV‑сцены, чтобы передать дезориентацию принимающего запрещенные вещества героя, снимает напряженные операции под непривычными углами и время от времени переходит на ручную камеру для эффекта присутствия. Проще говоря, за 20 эпизодов Содерберг умудрился использовать, кажется, все возможные режиссерские трюки. Такой безграничной свободы киноязыка не добиться ни в одном полнометражном фильме.
«Острые предметы»
Канадский постановщик Жан‑Марк Валле прославился драмами «Далласский клуб покупателей» и «Разрушение», а также звездным проектом «Большая маленькая ложь», после которого начался новый бум престижных мини‑сериалов — экранизаций детективных бестселлеров с голливудскими звездами в главных ролях. Одним из первых последователей волны стал сам Валле. В 2018 году постановщик адаптировал «Острые предметы» — дебютный роман Гиллиан Флинн («Исчезнувшая») про журналистку (Эми Адамс), которая приезжает в родной провинциальный городок, чтобы написать материал об исчезновении девочек‑подростков. Возвращение сильно бьет по эмоциональному состоянию героини и заставляет пережить травматичные воспоминания о детстве.
«Острые предметы», как и «Большая маленькая ложь», это в первую очередь монтажный шедевр Жан‑Марк Валле. Постановщик не разбивает историю на происходящее сейчас и флэшбеки — настоящее и прошлое как бы существуют одновременно. Неожиданные склейки со сценами по несколько секунд появляются внезапно, когда героиня, к примеру, смотрит на детское платье или старого знакомого. Прием позволяет не просто залезть в голову персонажу, но и визуально продемонстрировать, как устроена человеческая память: незначительные детали — особенно музыка или запахи — триггерят вспышки едва уловимых воспоминаний или абстрактных мыслей. Особенно здорово прием сработал в сериале, потому что исследует память травмированной героини, у которой часть воспоминаний искажена или вовсе заблокирована.
