Отчаянные времена требуют отчаянных мер: сложно перечислить все самые запоминающиеся эпизоды «Игры престолов»: «сиськи и драконы», эффектные монологи и сентиментальные реюнионы, помпезные сражения и амбициозные решения, которые потом покажутся глупыми ошибками… Наконец, ледяное дыхание смерти, за которое отвечали белые ходоки, чье каждое появление отпечатывалось в памяти. Однако редактор «Искусства кино» и Кино-театр.ру Алексей Филиппов попробовал отобрать для нас десять лучших сцен в главном сериале планеты.
Немножко сентиментальности: героическая смерть Ходора, чья биография только-только прояснилась, ранила немало фанатских сердец. Казалось, что этот флегматичный гигант проживет долго и счастливо, так как богам резни на него плевать. Оказалось, нет. Помним, скорбим.
Лирика никогда не была сильной стороной «Игры престолов», но ненадолго в сериале появляется тональность ромкома. Зима близко, где-то бродят недовольные одичалые, на стене скучают и уныло воздерживаются братья из Ночного дозора, а бастард Джон Сноу нашел свою любовь. Впрочем, ей не повезло быть столь же долгоиграющей, как «Дом 2».
Можно вспомнить много сцен с Дейнерис из дома Таргариенов, именуемой первой, Неопалимой, Королевой Миэрина, Королевой Андалов, Ройнаров и Первых Людей, Кхалиси Дотракийского Моря, Разбивающей Оковы и Матерью Драконов. И эффектные речи, и как она из горящей избы вышла, и как ее брата сожгли при помощи каленого золота, и как она наказала работорговцев. Но слишком уж укоренилась в интернет-культуре гифка первой брачной ночи Дени и кхала Дрого (кстати, в этот момент ее взгляд устремлен на драконьи яйца). Сегодня эта сцена выглядит не только как выбор возбужденного подростка, но и зарисовка на тему власти. Последние станут первыми, сегодня тебя, завтра ты, никакой свободы врагам свободы.
Не самые приятные персонажи (Его Воробейшество и его фанатики) заставляют пройти голышом через весь город не самую приятную Серсею Ланнистер. Короткие волосы, как у Жанны Д’Арк, мерный стук колокольчика, злобный взгляд толпы, крики «Позор» и летящие овощи. Сцена не только эффектная, но и точно вписанная в мир сериала: неоднократно Серсея проходила по Королевской гавани, игнорируя плебс, — и сегодня ей вернули должок. Правда, она еще посмеется, когда септа взлетит на воздух. Правда, придется и оплакать сына. В общем, идеальное напоминание, что око за око — прямой путь к всемирной слепоте.
Два в одном. Сначала Джон Сноу косплеит Гая Юлия Цезаря, получив несколько смертельных ударов от братьев из Ночного дозора. Затем воскресает, как какой-нибудь Лазарь (или передознувшаяся героиня Умы Турман из «Криминального чтива»).
Мы делили Вестерос, много наших полегло. Пожалуй, самая эффектная битва в сериале: все смешалось, кони, бастарды. Своего рода прелюдией (почти на сезон раньше) к этому пиршеству льда, стали и плоти стал последний бой Станниса Баратеона, у которого на разогреве выступило жертвоприношение собственной дочери. Под стенами Винтерфелла умеют зажигать, как нигде.
Так и заканчивается детство: справедливая отцовская фигура терпит фиаско, палач взмахивает мечом — и голова мудрого Эддарда Старка летит в корзину. Дети плачут, негодяи смеются, толпа заинтригована, а «Игра престолов» с первого сезона заявляет тем, кто не читал книги, что цацкаться здесь ни с кем не будут. Незабываемо.
Синоним вероломства и кровожадной резни. Если у «Игры престолов» есть сцена–визитная карточка, то это Красная свадьба: методичное уничтожение Робба Старка и его приспешников во время празднества. Влиятельность этого эпизода легко измерить сюжетно: дела на Севере стали еще запутаннее, а также случились отголоски в виде Пурпурной свадьбы (чуть менее эффектная смерть Джоффри) и мести безликой Арьи.
«Хотел бы я быть монстром, которым вы меня считаете». Энергичный монолог Тириона Ланнистера на суде по обвинению в убийстве племянника, конечно, не изменит мир, но даст сто очков вперед праведным спичам Дейнерис, хотя она тоже мастерица толкать речуги. У этой сцены есть еще и эффектное продолжение: убить деспотичного отца из арбалета, когда тот сидит на унитазе, — бесценно.
«Разрушение стены» (1896) — один из важнейших сюжетов в истории кинематографа. Братья Люмьер запечатлели не только деструктивное начало искусства движущихся картинок, но и открыли, что пленку можно перематывать задом-наперед — и будет тоже эффектно. Так и момент, когда Король Ночи верхом на мертвом ледодыщащем драконе, олицетворяющем всю мощь Газпрома, рушит Стену, трудно не вздрогнуть. Зима не близко, она настала, близок — конец.
Смотреть
«Игру престолов»
