Анимационный сериал «Пантеон» основан сразу на нескольких рассказах американо‑китайского писателя Кена Лю. В сборнике «Потаенная девушка» фантаст описывал миры недалекого киберпанк‑будущего, в котором программы властвуют над людьми. 

Шоураннер и сценарист Крэйг Силверштейн совместно с Лю адаптировали истории под формат мультсериала, придав разношерстным эклектичным сюжетам единую повествовательную канву. Рассказы преобразовались в легкую антиутопию — здесь мало канонов Оруэлла и Замятина — о проблемах создания и использования uploaded intelligence, он же UI, он же загруженное сознание. 

Рассказываем о пяти причинах ненадолго погрузится в альтернативный мир цифровых технологий. 

Сюжет в духе «Черного зеркала»

Девочка Мэдди (Кэти Чанг) популярностью в школе не пользуется, а возвращаясь домой сразу садится за компьютер — там есть хоть какое‑то общение, пусть и анонимное. Два года назад умер отец Мэдди, программист Дэвид (Дэниэл Дэ Ким). Девочка с тех пор пребывает в состоянии перманентного траура. Чуть лучше, но всё равно с большим трудом с горем справляется Эллен (Розмари ДеУитт), мама семейства Ким.

Однажды, по возвращении из школы, Мэдди садится за компьютер и видит, что на экране появился зашифрованный чат. Через этот чат с ней посредством смайликов — чтобы что‑то понять нужно выстроить недурную логическую цепочку — общается неизвестный. Да так общается, что сразу становится ясно: это либо сталкер, либо действительно близкий человек. 

Спустя еще несколько дней общения у Мэдди отпадают все сомнения — с ней точно переписывается покойный отец. Догадку дочери с ужасом подтверждает и Эллен, когда видит, что через эмодзи супруг воспроизвел знакомый обоим сонет. Мать не верит в происходящее, но говорит, что, кажется, знает, в чем дело.

Оказывается, перед смертью Дэвид дал согласие компании Logorhythms на оцифровку сознания. Эллен еще тогда предупреждала мужа о рисках, однако приближающаяся кончина всё же сподвигла на радикальные меры. Правда, оцифровка эта, по заявлению корпорации (зла), прошла неудачно. По крайней мере, так было поначалу. 

Эллен и Мэдди с трудом выторговали жесткие диски с памятью, но полностью отказываться от собственности компания не пожелала. С этого момента герои вступили в неравную схватку с компанией.

Параллельно с историей Ким развивается история гика‑изгоя Каспиана (Пол Дано). Он — интроверт с высоким IQ (а разве бывает иначе?), который ведет затворнический образ жизни, прячась в своей комнате от абьюзивного отца. Но с ним и его странноватым семейством всё тоже не так просто. Жизнь Каспиана — театр, устроенный Logorhythms. Мир подростка создан искусственно, а он сам — клон местного Стива Джобса, Стивена Холстрома (последняя роль Уильяма Хёрта), погибшего, когда Каспиан был еще младенцем. 

Третья история затрагивает художника Коди (Скут Макнэри) и его девушку Лори (Хизер Линд), чей разум перенесен в виртуальный мир. Плюсом сюжет обзаводится разъяренным айтишником‑индусом Чанда (Раза Джеффри), желающим покарать алчные корпорации и людей за их деяния. В общем, как говорил персонаж из великого фильма Marvel: «Всё запутано, да, всё ужасно запутано».   

Обилие героев и проработанных персональных арок

Сериал может похвастаться большим количеством главных героев. Тут не будет волка‑одиночки с персонажем‑напарником — все важны в равной степени, и никто не перетягивает одеяло на себя. Поначалу, правда, такой подход сбивает, ведь готовишься к тому, что в центре истории будет семья Ким. Акцент в первой серии сделан именно на драму троицы, но довольно быстро локальная история перерастает в глобальную — доходит вплоть до уничтожения большей части планеты. Рост истории как раз‑таки обусловлен количеством героев. Приятным удивлением было, что среди семерых (!) протагонистов нет ни одного с проходной аркой. Все герои отлично прописаны. 

Мэдди — условно самая главная среди главных. Она — основной персонаж первых серий, через ее личную трагедию зритель знакомится с сюжетом и мироустройством сериала. Девочка не по годам умна и находчива. Мотивы персонажа не вызывают вопросов — в первую очередь Мэдди пытается спасти отца; ту его часть, что продолжила существовать. 

Эллен — боевая мама, готовая порвать любого за свою дочь, и вместе с тем, никогда не отнимет у ребенка право выбора. Она всё  еще помнит и любит своего мужа, однако не уверена в том, насколько отксерокопированное сознание похоже на ум и душу живого человека. Включается в борьбу против корпорации Эллен скорее ради Мэдди, нежели Дэвида. 

Воскресший отец — самый приятный персонаж из всех. Он эмпатичен и ненавязчив — Дэвид даже не против ухажера Эллен. В первую очередь он озабочен здоровьем и безопасностью дочери, а никак не собственной цифровой жизнью. Плюс, он находит способ максимально тактильно коммуницировать с Мэдди — с помощью RPG‑игры и VR.  

Каспиан не далеко ушел от Дэвида — он тоже добр и чуток (а всё благодаря томному голосу колобка‑Дано). Подростку досталось даже похлеще умерших, а потом воскресших Дэвида, Лори и Чанда, поскольку всю жизнь его окружали актеры и заранее сгенерированные события — практически полная копия «Шоу Трумана». Несмотря на это, веру в лучшее он не теряет даже в самые темные дни. 

Коди и Лори — шекспировские любовники, которые вечно разделены видимыми и невидимыми стенами. При жизни им мешала работа, а после — невозможность в полной мере ощутить присутствие друг друга. Тем не менее их характеры это закалило. У Лори даже родилась идея фикс — сообщить всему миру об экспериментах Logorhythms, лишив их влияния и средств. 

Последний важный персонаж — Чанда. Над ним как следует поиздевались, проведя неприятную операцию по оцифровыванию мозга наживую. Оттого им движет злоба и жажда мести, а также развившийся комплекс бога. Чанда — самый яркий пример угрозы, которая в теории может исходить от UI.  

Мультижанровый микс

Sci‑fi вобрал в себя много неожиданных жанров и приемов. Притворившись личностной драмой девочки без отца, мультфильм уходит в сторону триллера, нагнетая саспенс за счет цифрового преследования персонажей. Затем действо трансформируется в мелодраму, рассказывая о любви двух пар: Эллен и Дэвида, Лори и Коди. 

Периодически заглядывая на территорию криминальных сериалов, повествование дарит сцены вроде той, где похищают и убивают Чанда. Такая эклектичность — не неумелость авторов, а способ погрузить зрителя в турбулентный художественный мир, где герои не могут в полной мере ощущать почву под ногами — и в прямом, и в переносном смысле. 

Если вычленить преобладающий жанр, то это — фантастический триллер. Сюрреалистичный цифровой мир показан в лучших традициях «Матрицы»: как у братьев Вачовски герои симулировали комнату для тренировок Нео, таким же образом действуют и протагонисты «Пантеона», создавая пространство для работы и общения, в которое с помощью VR могут заглянуть даже живые люди. 

Триллер же очевидным образом помогает сохранять напряжение, передавать присутствие «большого брата». Благодаря этому концентрация при просмотре не исчезает, ведь герои всегда находятся в опасности. 

Концепция цифрового бессмертия

Идейно мультсериал не оригинален, но способен предоставить пищу для размышлений. Заглавная тема — цифровое бессмертие и этические вопросы, с ней связанные. Лори и Чанда были оцифрованы без согласия, да еще и не всегда гуманными способами. Чанда изначально задумывался как подконтрольный интеллект для решения задач различного толка. Допустимо такое отношение к человеку? А допустимо ли подобное не к живому существу, а его цифровой копии? Такие вопросы не раз прозвучат за хронометраж. 

С другой стороны, есть Дэвид — противоположность своим UI‑коллегам. Он рад одной только возможности снова провести время с дочкой. Да и больших неудобств не испытывает: продолжает работать в выстроенном симуляцией офисе, играть с Мэдди в видеоигры и общаться с Эллен по телефону. 

Но всё это — сиюминутные проблемы и удовольствия. А вот настоящее бессмертие — дело посерьезнее. Не совсем ясно как идет время в цифровом пространстве. Некоторые сцены намекают, что несколько человеческих дней — достаточно много для «загруженных». Связано это, скорее всего, с отсутствием сна и бытовой рутиной — их мозг (или его подобие) перманентно сконцентрирован на решении проблем. 

С учетом того, что мозг пусть и оцифрован, но всё еще устроен как человеческий (да и опыт проживания настоящей жизни никуда не делся), создатели медленно подводят к тому, что бессмертие такого толка — худшее, что только можно себе представить; на это также намекают и сами герои, говоря, что не сильно расстроятся, если их отключат. Всё‑таки цифровая смерть — не ровня физической. 

Простой, но изобретательный визуальный ряд

Основополагающая деталь анимационных проектов — визуал. На первый взгляд кажется, что местный 2D‑рисунок прост и не сможет удивить зрителя оригинальным подходом. Такое ощущение сохраняется до тех пор, пока по сюжету мы не оказываемся «по ту сторону». Цифровой мир — совершенно иное пространство, в которое поочередно вторгаются 3D и абстракция. 

Оцифрованное сознание мечется меж рядов двоичного кода, но не может зацепиться, поскольку всю жизнь существовало в других рамках. Этот клаустрофобный опыт идеально передан с помощью диковинной геометрии кадра и сновидческой устроенности показанного пространства. Так и воспринимается компьютерная реальность — как сон, в котором оживают грезы. Из этой реальности «загруженным» не сбежать, но они могут подстроить ее под себя, используя воображение и новообретенные способности.

«Пантеон» получился сложноустроенным научно‑фантастическим приключением по недалекому будущему. Его идеи не уникальны (сколько антиутопий о мире цифрового будущего мы уже видели!), но поданы под непривычным, малознакомым углом. Что не менее важно — сериал актуален как никогда, поскольку, мы приближаемся к тому, чтобы всё показанное на экране стало обыденностью. Остается лишь надеяться, что Тим Кук не держит у себя в подвале клона Стива Джобса. Иначе…