Роман «Интервью с вампиром» был написан в 1973 году, единожды экранизирован в 1994. Фильм с трудом вмещал в себя все события первоисточника, но мог похвастаться великолепными актерами — Брэдом Питтом, Томом Крузом и Кирстен Данст, — а также тем, что над сценарием трудилась сама Энн Райс. Спустя почти три десятка лет на малых экранах случилось перерождение франшизы в слегка видоизмененном виде. 

К выходу второго сезона сериала «Интервью с вампиром», каждый эпизод которого выходит по понедельникам в Амедиатеке, вспоминаем о пяти причинах, по которым проект запал в душу зрителям.  

Знакомая история

Журналисту Дэниелу Моллою (Эрик Богосян) выпадает второй шанс на общение с вампиром — при первой встрече Луи де Пон дю Лак (Джейкоб Андерсон) к беседе был не особо расположен. Луи связался с Дэниелом спустя несколько десятилетий и предложил дать на этот раз развернутое и предельно честное интервью. Встретил гостя не постаревший ни на день аристократ в пентхаусе в Дубае — стране, в которой люди без прошлого, по его заверению, могут чувствовать себя максимально комфортно. Этим комфортом он поделился и с Моллоем: поселил журналиста в одной из комнат и устроил ему королевский ужин. После приема пищи — блюда журналиста и вампира слегка разнились — Луи продолжил историю о знакомстве с Лестатом де Лионкуром (Сэм Рид) и своем превращении.  

Луи вспоминает 1910 год — время, когда, будучи еще человеком, он жил в Новом Орлеане. Мужчине на тот момент было слегка за 30, а работал он — как каждый уважающий себя чернокожий того времени — не на «дядю»: Луи владел борделями в «квартале красных фонарей». Работа особой радости не приносила, однако помогала зарабатывать хорошие деньги и иметь авторитет у местного белого правления. 

Рутину Луи прервал иностранец, прибывший в Новый Свет из Европы, чтобы поглядеть на диковинную цивилизацию. Приезжего звали Лестат, и впечатление производить он умел: то залезал в голову со своей болтовней, то замораживал время, чтобы помочь новообретенному другу поменять карты для победы в покере. Словом, было в нем что‑то подозрительное. 

Луи и Лестат быстро сдружились: стали вместе гулять, ходить в театр и трапезничать. Семье владельца борделей, однако, иностранец показался даже сомнительнее, чем деятельность родственника. И неспроста. Довольно скоро Луи узнал, что Лестат — вампир, планомерно высасывающий кровь у местного населения. Дружба мужчин тоже не совсем простая, потому как Лестат всё это время присматривался — хотел обрести не просто приятеля на время, а компаньона на оставшуюся вечность. Что в конечном счете и произошло.

После обращения Луи и Лестат стали обитать вместе — вампир постарше занялся обучением новоборанца. Как оказалось, жизнь после смерти не так уж и проста, а охота на людей — дело тонкое. Луи постепенно начал превращаться в гуманиста и испытывать муки совести, в то время как Лестат решил завести нового члена семьи: девочку Клодию (Бэйли Басс). С этого момента отношения вампиров дали трещину.  

Лучшая экранизация

Заявление громкое, поэтому давайте его проверим. Чем запомнилась лента 1994 года? Безусловно, актерами. Брэд Питт тогда играл Луи, Лестата — Том Круз, а малютку Клодию — Кирстен Данст. Немногие вспомнят, но на вторых ролях в оригинальном фильме еще пил кровь Антонио Бандерас. Актерский состав новой экранизации не такой звездный, но будет справедливо заметить, что каст стал более подходящим. 

На старте съемок картины 90‑х даже Энн Райс слегка недоумевала от решения взять на роль Лестата Тома Круза — из‑за несоответствия образу,  отсутствия в Крузе необходимого для персонажа сочетания безумия, очарования и жестокости. Для него, рассуждала Райс, больше подошла бы роль Луи: «…он мог бы сыграть задумчивую, мрачную, охваченную чувством вины, пассивную, рефлексирующую, реактивную роль». По итогу писательница изменила свое мнение, но, как кажется, ее первое впечатление не было таким уж ошибочным. 

Питт в том фильме словно чувствовал себя не в своей тарелке: истошно вскидывал брови кверху и не знал, какую точно эмоцию выдать. Зрелище было больше похоже школьную театральную постановку, в которой всех красивых мальчиков согнали играть главные роли, да вот только мальчики эти по фактуре совсем не подходят. Поэтому новая версия смотрится выигрышнее: Джейкоб Андерсон и Сэм Рид, может, и менее мастеровитые исполнители, но точно не подпадающие под понятие «мискаст». Андерсон прекрасно понимает, как отыграть перманентный дискомфорт, переживаемый персонажем, а Рид отлично вжился в роль нарцисса и социопата со множеством личин и козырей в рукаве. Актерские работы не идеальные, но аутентичные: поверить в происходящее на экране, несмотря на заведомо известную зрителю фантастичность происходящего, получается только благодаря им.

Всё кроется в деталях

Вместе с актерами и слегка переработанными персонажами сменились и декорации, а также менее значительные детали. Журналист стал старше и опытнее — да и вообще, это уже вторая встреча. В каком‑то смысле сериал можно считать продолжением оригинальной истории, поскольку первое знакомство и интервью уже случились много лет назад.

Кстати, Моллой даже обрел небольшую предысторию и обзавелся личной драмой: у него болезнь Паркинсона, а это значит, что, возможно, книга, которую он пишет (еще одно изменение), — последняя громкая работа, этакий magnum opus на закате жизни и карьеры.

Прошлое Луи переехало из Сан‑Франциско XVIII века в Новый Орлеан XX века. Главный герой постарел — 24 года персонажа Питта против 33 Андерсона — и никогда в жизни не имел жены и дочери и уж тем более их не терял. С Лестатом времени до превращения сериальный Луи провел гораздо больше — они долго притирались друг к другу, чтобы потом научиться понимать с полувзгляда. 

Но, несмотря на доверительные отношения героев, между ними нередко происходят размолвки. Лестат уже много веков убивает людей, а потому жизнь смертных его мало заботит. В противовес демонстрируется взгляд Луи, вампира, который не забыл что значит быть человеком, и до сих пор помнит, что всякая душа бесценна. Об этом герою напоминает свежая рана — накануне превращения брат Луи покончил с собой прямо у него на глазах. 

Потрясение навсегда отпечаталось в сознании протагониста — даже спустя 100 лет за ужином с интервьюером зритель может наблюдать последствия той травмы: кровь вампир добывает наиболее гуманным способом. Эмпатия героя не раз помогала ему в дальнейшем, но кардинально изменила взаимоотношения с Лестатом — как бы ментор не старался, но убить последний живой огонек в протеже он не сумел. 

Аутентичное воспроизведение эпох

Аутентичность — главный девиз создателей. Вслед за персонажами и их отношениями авторы — к слову сказать, шоураннером проекта выступил Ролин Джонс («Перри Мейсон», «Подпольная империя») — сделали упор на мир, в котором обитают их кровососы. 

Америка начала прошлого века сильно контрастирует с современными Объединенными Арабскими Эмиратами: пока люди прошлого живут в малоэтажных городах и носят классические костюмы, жители мегаполиса обитают в высотках и мелькают где‑то в отдалении разноцветными огнями, а камера вместе с персонажами взирает на них с высоты через солнцезащитные окна. 

Некоторые детали вызывают недоумение (неужели темнокожий человек действительно мог быть одним из самых влиятельных людей города в 1910 году?), но это не критично. В основном нас будут кормить вкусными кадрами минувшего века, пока на их фоне протагонисты кормятся очередными бедолагами. На фоне временных скачков также интересно наблюдать за взрослением главного героя: если в начале пути Луи был потерянным и эмоциональным, то в наше время персонаж источает исключительное спокойствие и рассудительность.    

Отсутствие многих жанровых клише 

Так уж повелось, что вампиры неразрывно связаны с мелодрамами. Изначальный жанр — ужасы — особо не прижился. Видимо, люди поняли, что прильнувший к шее великовозрастный мужчина, выглядящий моложе своих лет, — это скорее сексуально, чем страшно. Роман Энн Райс, если задуматься, повлиял на это коренным образом: ранее такой успех имел разве что «Дракула» Брэма Стокера. 

После 1976 — года выхода произведения — литературные вампиры в большинстве своем пугать перестали. Кинематограф тоже особо не стремился выпускать новых «Носферату». С тех пор вся поп‑культура начала медленное движение в сторону более светлых и чувственных историй про вампиров. Большие экраны укусили «Сумерки», а малым достался засос «Дневников вампира». 

Новое прочтение «Интервью с вампиром» не стремится пугать или влюблять — держится где‑то посередине. Мелодраматические и хоррор‑эпизоды присутствуют, однако сериал больше склоняется к чистокровной драме — хотя и редких шуток не лишен. Основной упор сделан на рефлексию Луи на тему собственной судьбы — это добавляет действу еще и психологизма.  

Местные вампиры не боятся деревянных заусенцев (какие такие колья?) и недоброжелательных хозяев (входить без разрешения разрешается). На солнце их кожа не сверкает, а медленно испепеляется, как при щелчке Таноса; единственное, что у бессмертных блестит, — глаза (о тебе речь, Эдвард). Некоторые каноны разрушила сама Райс в оригинале, но и авторы сериала кое‑что подправили. Это помогает насмотренному зрителю не зевать при просмотре: вместо типично‑вампирского момента всякий раз будет происходить то, чего не ожидаешь от сериала с такими вводными. 

У создателей получилось аккуратно обновить франшизу, никак не навредив при этом наследию прародительницы Энн Райс. Более того, ее сын, Кристофер, сейчас занимает должность исполнительного продюсера сериала. Подобное вселяет надежду на то, что второй сезон, равно как и любая другая история в знакомой вселенной, не уступят по качеству дебютным эпизодам. Хочется верить, что интервью получится действительно стоящим.