Бессюжетность происходящего

Как такового сюжета «Семейный брак» не имеет: всё, что мы видим из серии в серию, — череда перепалок, обсуждений и острот, которыми обмениваются главные герои. В отличие от большинства современных сериалов про психологов и терапию («Ночная терапия», «Пациенты», «Терапия»), «Брак» обходит стороной сами сессии со специалистом. Вместо этого шоу приоткрывает дверь в эпизоды даже более интимного характера: мы наблюдаем за десятью минутами перед сеансами. 

Последние мгновения перед неизбежным — как кажется, самая стрессовая точка для любого человека, который работает над своим ментальным здоровьем. Это момент, когда в голове начинаешь потихоньку простраивать ближайший час: чем поделиться, на что пожаловаться, какую проблему дотошно разобрать. Семейная терапия — дело еще более сложное, поскольку рядом сидит твой партнер, который зачастую хочет обсудить совсем другие, менее волнующие тебя вещи.

Помимо прочего, эти десять минут помогают и продвижению самой терапии: супруги делятся своими переживаниями, опасениями, раскаиваются или критикуют друг друга — всё это в равной мере важно для построения (хотя скорее даже для восстановления) экологичных отношений. Еще и посиделки пар, которые в первом сезоне набираются храбрости при помощи алкоголя, а во втором — при помощи крепкого кофе, напоминают зрителю, что и вокруг них происходит черт‑те что. То разочарует новый сезон «Игры престолов», то британская политика, то новая вспышка вируса Эболы. Словом, держите в голове, что первый сезон вышел в 2019, а второй — в 2022 году. Там еще и пандемия коронавируса где‑то неподалеку маячит.

Минимализм во всём

«Семейный брак» вместо долгих вступлений и множества деталей сразу бросает нас в гущу событий. Всего десять коротких серий — никакой лишней воды. Мы быстро узнаем, кто главные герои, чем они живут и в какую передрягу попали. Нет времени на второстепенных персонажей или долгие описания — только суть. Это делает сериал динамичным, но в то же время лишает его той глубины, которой обычно и славятся телевизионные проекты с большим хронометражем. Зато смотрится на одном дыхании.

В «Семейном браке» минимализм — это как шутка, укол в сторону длинных сериалов с кучей сезонов, которые зачастую чересчур навязчиво пытаются захватить внимание зрителя. Реальность же, которую создали на экране авторы «Брака», режиссер Стивен Фрирз и английский писатель Ник Хорнби, проста и ненавязчива — всё происходит практически в одном месте. Лишь изредка герои выходят на улицу или поднимаются на второй этаж заведения. Но при этом демонстрируемый мир кажется настолько реалистичным, что создается ощущение, будто этот сериал — универсальная история о кризисе брака. Этакое пособие «для чайников».

Герои, которым сопереживаешь

Главные герои первого сезона — пара средних лет Луиза и Том. Луиза — врач, помогающий пожилым людям, а Том пишет о музыке для газет. Они часто подшучивают друг над другом из‑за своих профессий, хотя Том знает, что его работа теряет ценность из‑за кризиса в журналистике и популярности блогеров. Их брак на грани развала: то ли из‑за измены Луизы, то ли из‑за того, что они просто устали друг от друга. К этому добавляются проблемы, с которыми сталкиваются обычные люди в Британии после Брекзита. Создатели сериала через историю их отношений показывают, как сложности в стране влияют на жизнь семьи. Оригинальное название сериала — State of the Union (что можно перевести как «Положение в стране») — намекает, что их брак похож на маленькое государство в государстве, которое переживает свои кризисы.

Протагонисты второго сезона, пожилая пара Скотт и Эллен, более эгоцентричны: они меньше Луизы и Тома озабочены проблемами в стране, а больше — своими собственными. Хотя скряга Скотт и жалуется на отбившуюся от рук молодежь, совсем не воспринимающую лактозу (да, есть целая сцена, где персонаж Глисона сетует на то, что коровьего молока больше в кофейне не подают), и то и дело говорящую о какой‑то небинарности. Для мужчины за 60 разговоры о смене пола и асексуальности звучат так же дико, как, прости господи, скибиди‑туалеты для миллениалов.

Это один из камней преткновения между Эллен и Скоттом: несмотря на примерно одинаковый возраст, женщина гораздо более толерантна и раскованна по сравнению с супругом, с которым она, кстати, яро желает развестись. Да, в отличие от пары из первого сезона, старики не столько спасают свой брак, сколько пытаются подложить побольше подушек из перьев, чтобы во время развода было не так больно падать.

Разговор о насущном

Конфликт главных героев второго сезона кажется интереснее, поскольку Скотт, хоть и неприятен в первых сериях как для окружающих, так и для зрителей, постепенно открывается, переворачивая представление о собственной персоне. Глисон, играя на полутонах, показывает, насколько мужчинам его поколения тяжело бороться с навязанным культом маскулинности, образом «настоящего мужчины». Они, может, и хотят любви и нежности, желают иногда проявлять слабость и не быть 24/7 пресловутой опорой. Однако давление, что оказывалось на них большую часть жизни, не дает так легко переступить этот барьер и откинуть привитые им ценности еще более суровых отцов.    

«Семейный брак» на самом деле куда глубже, чем может показаться с первого взгляда. Это целая энциклопедия, посвященная второй половине человеческой жизни. Какие после сорока вас ждут проблемы, какие кризисы и невзгоды — обо всём герои сериала так или иначе рассуждают. 

И вдвойне приятно, что происходящее нельзя описать как беспросветное уныние. Английский юмор порой очень здорово разбавляет напряжение, которое витает вокруг персонажей. И тем удобнее для зрителя, что в этот мир можно нырнуть и вынырнуть всего лишь за один вечер — общий хронометраж в три с небольшим часа нисколько не утомляет. Жаль только, что авторы решили ограничиться двумя сезонами. Мы могли бы еще над многим поплакать и посмеяться, но не судьба.