За четверть века студия HBO подарила зрителям десятки великих сериалов, но даже среди их обширной библиотеки есть проекты, которые не получили заслуженного признания ни при жизни, ни после закрытия.

Мистический сериал «Карнавал» (Carnivale) — один из них. Рассказываем, как шоу о бродячем цирке и великой войне добра и зла изменило телевидение нулевых.

Жизнь после смерти

Когда в мае прошлого года на НВО вышел фильм «Дэдвуд», заканчивающий сюжет одноименного сериала спустя 13 лет после его закрытия, фанаты «Карнавала» оказались в роли ошарашенного мужчины из мема «am i a joke to you?». На тот момент срок ожидания хоть каких‑нибудь новостей о продолжении превышал 14 лет (сейчас — юбилейные 15). За это время создатель сериала Дэниел Науф любезно обсуждал фанатские теории на форумах, поддерживал связь с актерами и неоднократно заявлял, что хочет продолжить свое детище — хоть в формате серии комиксов.

Его большие планы на шесть сезонов (своеобразная трилогия книг, в каждой по два сезона) рухнули на трети пути: в 2005 году руководство канала приняло решение закрыть сериал после второго сезона из‑за низких рейтингов. Был еще вариант сократить бюджет в два раза или закончить историю одним трехчасовым фильмом, но для такого масштабного сериала это все равно означало смерть. Присланные за неделю после закрытия 50 тысяч электронных писем фанатов в просьбами продлить сериал не переубедили руководство канала — «Карнавал» был оборван на полуслове. Иронично, что тогда HBO, которые постоянно хвастались своим превосходством над обычным телевидением, чуть ли не впервые прилетело за такой типичный для расчетливых каналов поступок.

И вот прошло 15 лет — за это время о «Карнавале» вспоминали подозрительно редко. Наверное, поэтому его упоминание в постоянно появляющихся списках «важных/влиятельных/лучших сериалов» может показаться на первый взгляд странным. Между тем, это сущая правда: создателям хватило двух сезонов для того, чтобы задать вектор развития телевидения конца нулевых и начала прошлого десятилетия, а главное — подготовить зрителей к новым амбициозным проектам.

Это не ТВ. Это НВО. 

В начале 1990‑х Дэниел Науф, обычный калифорнийский брокер, мечтающий о карьере сценариста, задумал монументальную историю о том, что по его мнению редко попадало в объектив кинематографистов, — о классическом странствующем карнавале с гонками, играми на удачу, шоу уродцев и бурлеском. Под впечатлением от «Уродцев» Тодда Браунинга и жизни с отцом‑инвалидом, которого не считали за полноценного члена общества, Науф написал 180‑страничный сценарий эпического фильма — это в полтора раза больше студийного стандарта. К тому же в тексте предполагалось участие тысячной массовки, создание огромных декораций и передовые на тот момент визуальные эффекты. На попытки питчинга фильма студийные боссы из Голливуда крутили пальцем у виска и вежливо отказывали Науфу, называя сценарий «чересчур странным».

В середине 1990‑х один из знакомых Науфа, который работал в телевизионной гильдии США, предложил ему пересмотреть концепт истории и адаптировать ее под малые экраны. Надо понимать, что не комедийное телевидение того времени держалось на святой троице: бравых полицейских, талантливых докторах и справедливых юристах. Очевидно, исторический сериал про Великую Депрессию, шоу уродцев и противостояние добра и зла вообще не вписывался в закостеневший формат. Тогда Науф в очередной раз отложил свой переработанный сценарий в стол, но, благо, вспомнил о нем в начале нулевых и предложил его HBO. На тот момент канал вовсю менял привычное представление о том, что вообще допустимо на ТВ: там не были ни цензуры, ни творческих ограничений. «Сопрано» скрещивал психоанализ и гангстерские разборки, «Секс в большом городе» шокировал зрителей интимными разговорами и секс‑сценами, а «Клиент всегда мертв» изменил отношение к смерти на ТВ. Тогда же к показу готовился первый сезон «Прослушки» — еще один сериал, который войдет в список величайших .

Слоган канала «Это не ТВ. Это HBO.» звучал пафосно, но правдиво: HBO был попросту единственным местом на телевидении, которое могло приютить детище Науфа. После невнятного питчинга руководство рискнуло взять под свое крыло «Карнавал», но назначило шоураннером проекта не новичка Науфа, а ветерана ТВ Рональда Д. Мура — сценариста сериалов по вселенной «Звездного пути». HBO выделили гигантский на тот момент бюджет в 4 миллиона на эпизод (для сравнения одна серия главного хита канала, «Сопрано», тогда обходилась в 2 миллиона) и начали подготовки к съемкам. Не считая мини‑сериал «Братья по оружию», для HBO это был первый полноценный опыт создания исторического сериала, поэтому часть бюджета ушла на консультантов. Креативная команда работала над художественным оформлением, декорациями, искала аутентичный реквизит — вся материальная составляющая сериала (одежда, автомобили, еда, газеты и каталоги) была либо настоящей, либо дотошно воссозданной. К тому же актеры постоянно слушали реальные радиопередачи тех времен, чтобы вжиться в роли и уловить правильное произношение и сленг эпохи. HBO готовили амбициозный проект, который должен был окончательно размыть грань между кино и телевидением.

Ничего не понятно, но очень интересно

В сентябре 2003 года на HBO состоялась премьера «Карнавала», поставившая на тот момент рекорд канала по просмотрам среди новых сериалов. Первое, что увидел зритель — необычная даже по современным меркам мрачная заставка, объединяющая вымысел и реальность и подготавливающая к противостоянию добра и зла. Камера проходит через раскинутые карты Таро с великими картинами и фресками по библейским сюжетам («Падение мятежных ангелов» Брейгеля Старшего, «Страшный суд» Микеланджело, «Архангел Михаил, низвергающий демона» Рафаэля и др.) в реальный мир. На экране появляются хроника 1930‑х: кадры строительства моста «Золотые Ворота», речи Рузвельта, Муссолини и Сталина, сходка Ку‑Клукс‑Клана. Сразу после заставки из темноты появляется линчевский актер Майкл Дж. Андерсон в роли владельца Карнавала Самсона и зачитывает речь о вечном противостоянии добра и зла:

Перед началом, после великой битвы между небом и адом, Бог создал Землю и дал господство над ней хитрой обезьяне, которую назвал человеком. .. И в каждом поколении рождалось Творении Света и Творение Тьмы. .. И великие армии сражались под покровом тьмы в древней войне между добром и злом. Тогда еще существовала магия. Благородство. И невообразимая жестокость. И так продолжалось до дня, когда ложное солнце взорвалось над Тринити, а человек навсегда променял чудо на рассудок.

Такой пролог вполне мог быть у эпического фэнтези, вдохновенного «Властелином Колец». Но вместо этого на экране воцарились времена Великой депрессии: один из самых мрачных периодов американской истории, наполненный отчаянием, апокалиптическими Пыльными котлами, религиозной смутой, нищетой, социо‑политическим напряжением и страхом войны. Тогда могло произойти все, что угодно: чем не идеальный сеттинг для истории о противостоянии новых избранников добра и зла? Практически смесь «Гроздьев гнева» и «Твин Пикса».

На стороне света выступает оставшийся сиротой и страдающий из‑за странных кошмаров парень по имени Бен Хоукинс. После похорон матери, умершей от пылевой пневмонии, он присоединяется к проезжающему мимо странствующему цирку под названием «Карнавал». В это же время проповеднику маленького калифорнийского городка Джастину Кроу снятся те же странные сны, а сам мужчина страдает из‑за кризиса веры и планирует с сестрой Айрис открыть в китайском борделе приют для детей мигрантов. У обоих — сверхъестественные способности: Бен может исцелять раны и воскрешать мертвых, но для соблюдения баланса умирает живность вокруг. Джастин может вынудить человека раскрыть секреты и рассказать правду, позже — и вовсе подчинить своей воле.

К 2003 году HBO уже построили репутацию канала, продукция которого предлагала альтернативу традиционному телевизионному нарративу — сложные конструкции чередовали сезонные сюжетные арки и выбивающиеся из них эпизоды‑филлеры, зрителей могли сбить с толку вставками со снами и видениями героев, которые выглядели как реальность. Сразу вспоминается великий эпизод «Сопрано» «Веселый дом», в котором отравившийся Тони Сопрано восстанавливается продолжительным сном и перебежками до унитаза, — через сюрреалистические сны подсознание подсказывает ему, кто тот предатель, которого он так усердно ищет на протяжении всего сезона. Это один из тех редких эпизодов, по‑настоящему вдохновленный  «Твин Пиксом», который первым на ТВ доказал, что сны, фантазию и интуицию можно считать достоверным источником информации о повседневности и реальном мире.

Создатели «Карнавала» пошли дальше — они построили нарратив всего сериала на многоуровневой параллельной структуре: история Бена Хоукинса и Джастина Кроу была историей о неотвратимости судьбы с вплетенной в сериальную мифологию христианской теологией, гностицизмом, аватарами из индуистской философией, масонством и тамплиерами. Зритель должен был не просто наблюдать, как оба сюжета постепенно шли к точке пересечения, а тщательно следить за ними и всматриваться в мелочи. От неподготовленной аудитории, кажется, требовалось слишком много: искать между героями параллели, считывать исторический контекст, улавливать метафоры и религиозный символизм, а главное — сомневаться в том, что им показывают. Постоянные вставки с фантазиями и снами носили не только характер флэшбэков, но и предсказаний — эти сбивчивые и запутанные сцены должны были связать прошлое, настоящее и будущее войны света и тьмы. На зрителя сваливали новых важных героев, которые во второй раз могли появиться лишь через несколько эпизодов. Для аудитории, которая возвращалась к сериалу раз в неделю, запутаться в сюжетных переплетениях было проще простого.

Создатели «Карнавала» будто делали все наоборот, демонстрируя аудитории не ходячие стереотипы, а комплексных и неоднозначных персонажей: они показывали уголовников и секс‑работниц нравственными людьми, а священников и помогающих детям и старикам героев — настоящими злодеями. Эти противоречия проявились и в визуальном стиле сериала — создатели активно играли с костюмами героев, светом и композицией кадра. Например, в течение первого сезона одежда Бена, принимающего свою роль Творения Света, постепенно становилась более грязной и рваной, а его антипод Джастин, Творение Тьмы, напротив всегда был опрятен и одет с иголочки. Зрительские ассоциации «чем светлее окружение, тем добрее герой» постоянно нарушали, а героев, которые вызывают сомнения, часто ставили в тень или одевали в серую одежду. Каждая сцена была тщательно продумана и работала на основной мотив сериала — двойственность человеческой природы. Даже протагонист и антагонист истории, которые по идее были противоположностями, двумя сторонами одной монеты, могли сделать то, чего они них не ждали: убить или наоборот спасти человека соответственно.

Зрители с переменным интересом наблюдали за первым сезоном, который в 2003 году казался действительно смелым и новаторским проектом, но ко второму сезону аудитория сократилась ровно в два раза. Сериал не стал хуже, просто требовал современного формата просмотра, бинджвотчинга, родившегося с появлением стриминговых платформ: недельные перерывы между эпизодами вымывали из зрительской памяти важные для истории детали, а полуторагодовалый перерыв между сезонами окончательно убил интерес к «Карнавалу». Не помогала и мрачная злободневность сериала: социальные волнения, нищета, моральная распущенность, политическая нестабильность, неизбежность войны и ядерные испытания «Тринити», о котором говорится в прологе, сильно резонировали с настроением обычных американцев, которые только что пережили 11 сентября, а в 2003 году стали свидетелями вторжения в Ирак. Иронично, что один из первых полноценных преемников «Твин Пикса» умер как и родительский сериал: на клиффхэнгере и после второго сезона.

«Твин Пикс» нулевых

Сейчас, когда соперничество кабельных каналов и стриминговых сервисов дарит зрителям новые проекты каждую неделю, вопрос «зачем смотреть сериал 15‑летней давности» кажется немного глупым, но все же справедливым. Ответов много. Как вариант, потому что сейчас зритель, у которого есть под рукой все эпизоды, сможет в своем темпе ознакомиться с масштабной и непонятой в свое время историей. Или например, «Карнавал» стоит смотреть, чтобы понять, как развивалось телевидение: за несколько лет оно ведь как‑то сделало огромный шаг от «Сопрано» к «Игре престолов».

Собственно, в первую очередь «Карнавал» навсегда изменил подход HBO к созданию сериалов. Уже было сказано, что в начале нулевых канал был кузницей проектов, осмысляющих неизведанную ранее на ТВ американскую повседневность: вот вам сериал про тюрьму, мафию, похоронный дом, уличные банды и светские тусовки. «Карнавал» доказал руководству канала: их толстого кошелька хватит на то, чтобы воссоздать на малых экранах любую историческую реальность. Так родился очередной тренд HBO — дорогостоящие исторические сериалы, продакшн которых сравним с голливудским кино: после первого сезона «Карнавала» канал запустил в производство «Рим» и «Дэдвуд», позже появились «Джон Адамс», «Тихий океан» и «Подпольная империя». Это были самые дорогие сериалы своих лет — эпизод того же «Рима» стоял невообразимые 9 миллионов долларов, а пилот «Подпольной империи», срежиссированный Мартином Скорсезе, и вовсе обошелся каналу в 18 миллионов из‑за того, что было решено построить точную копию дощатой набережной Атлантик‑сити 1920‑х. Бум на исторические сериалы постепенно вышел за рамки канала — в 2007 году появились «Безумцы» и «Тюдоры», в 2011 — «Ад на колесах».

Однако воссозданный благодаря дорогостоящему продакшну исторический сеттинг никогда не был основной заслугой «Карнавала». Если «Твин Пикс» большую часть времени работал как детектив о провинциальной Америке, в которой на одно упоминание сов или Черного Вигвама приходилось десять диалогов о чертовски вкусном кофе и вишневых пирогах, а «Секретные материал» — как схематичный полицейский процедурал со сверхъестественными элементами в финале, то «Карнавал» был, возможно, первым сериалом, который с первых минут целиком ушел в сторону магического реализма и сверхъестественного без жанровой чехарды. Эта радикальная мрачность скорее всего и стоила сериалу жизни, но именно она стала его визитной карточкой и главным подарком телевидению нулевых, которое после смерти «Карнавала» окончательно открыло двери сериалам, сосредоточенным на оккультизме и фэнтези‑элементах: «Сверхъестественное», «Гримм», «Однажды в сказке». HBO тоже не остались в стороне и в 2008 году выпустили «Настоящую кровь», а в 2011 — «Игру престолов».

Детально воссозданный сеттинг, продуманная мифология и комплексная нарративная конструкция — синергия трех этих сил превратила «Карнавал» в один из самых влиятельных сериалов нулевых, а может и XXI века, без которого HBO и американское телевидение были бы совсем другими. Многие ли знают об этом? Наверное, нет. По злой иронии вышедший в следующем году сериал «Остаться в живых» будто занял место «Карнавала», присвоив себе все его заслуги: он делал то же самое, но был более интригующим, доступным и динамичным, поэтому нашел отклик у массового зрителя и в итоге протоптал дорожку еще более популярной «Игре престолов». А «Карнавал» незаслуженно затерялся в дебрях истории американского ТВ и до сих пор стабильно попадает в списки сериалов, которые были закрыты слишком рано.