Продолжаем знакомиться с главными героями сериала «Уроки китайского», который начнет выходить в Амедиатеке с 21 ноября. В центре внимания – актриса Саша Немчинова («Смычок», «Подростки в космосе»), воплотившая образ китайской наемницы Мэйлин. Ее героиня может мастерски раскидать всех бандитов в схватке, но совершенно не готова к тому, как вести себя в обществе новых одногруппниц (практически Кейди Хирон из «Дрянных девчонок»!) и уж тем более парней. 

Мы поговорили с Сашей о ее семье и азиатских корнях, о том, как она пришла в актерскую профессию и как много в ней от Мэйлин, в каких проектах она искала вдохновение для своей героини (спойлер – не только в аниме), как складывались отношения с режиссером Иваном Макаревичем и коллегами по съемочной площадке, какие «китайские» места в Москве нужно обязательно посетить, а также какой самый важный урок она вынесла для себя из съемок в сериале. Осторожно: будет очень увлекательно!

Съемочная группа находится под большим впечатлением от твоей работы – всех поразило то, насколько быстро ты вжилась в образ китайской девушки, владеющей боевыми искусствами. Это было всё для тебя с нуля или ты, как герой фильма «Миллионер из трущоб», на самом деле неосознанно по крупицам уже собирала этот образ и знания для него… и в какой‑то момент это всё выстрелило и возникла синергия?

Если говорить о китайском языке, то, думаю, я быстро освоила правильное произношение, потому что была очень взволнована и стремилась как можно скорее понять и покорить этот язык, чтобы доказать себе, что я способна на это. В школе я изучала английский, а также немецкий и латынь. Но китайский — это нечто особенное, словно другая вселенная. В нем есть четыре тона, которые важно учитывать, он очень музыкальный. При изучении языка в основном я занималась произношением и выделяла в тексте логические ударения.

Что касается боевых искусств, то я никогда раньше не училась им. Но в моей жизни было много спорта: я занималась художественной гимнастикой, балетом, танцами и большим теннисом. Возможно, всё это в совокупности помогло мне освоить восточные единоборства: у меня хорошая растяжка и спортивная база. Но в моей жизни не было опыта драк, поэтому для меня это было что‑то совершенно новое.

А как вообще строился твой подготовительный процесс перед съемками?

Это было всё очень быстро. Я даже сама не ожидала: я отправилась на кастинг без надежды на что‑то. Просто думала, что сейчас съезжу в Москву, покажусь, а потом поеду обратно в Питер, меня никуда не возьмут. А тут – хоп, и практически сразу после проб мне говорят, что я утверждена. А времени очень мало остается до начала съемок – буквально пара недель. Так в один момент вся моя привычная жизнь резко поменялась. 

Я стала учить китайский в ежедневном формате — занималась с репетитором и индивидуально, к тому же каждый день у меня были боевые тренировки. Мне было нужно поработать над акцентом, ведь в сериале я говорю еще и по‑русски, при этом мой акцент должен быть заметен. Я попросила свою преподавательницу китайского языка записывать наши уроки, чтобы потом слушать её замечания и стараться имитировать ее акцент. 

Кроме того, я уделяла много времени просмотру фильмов, чтобы настроиться на нужную волну. Искала вдохновение в аниме, которое очень люблю, а мой тренер и каскадер посоветовали обратить внимание на боевики с большим количеством драк, чтобы уловить атмосферу подобных фильмов. Я пересмотрела «Убить Билла» и «Терминатора», потому что моя героиня немного похожа на героя Арнольда Шварценеггера со своим каменным лицом, «Атомную блондинку» и фильмы с Брюсом Ли и Джеки Чаном.

А каким был кастинг на твою роль, как ты о нем узнала и с чем пришла на него готовой?

Это было забавно, потому что в тот момент в моей жизни наступил сложный период: со съемками не ладилось. Это обычная история для многих актеров, не правда ли? В какой‑то момент я разозлилась и обновила все свои профили на кастинг‑порталах, визитку и портфолио, ждала потока новых приглашений, но всё было безрезультатно. И вот в какой‑то момент, когда я смирилась с ситуацией, случилось настоящее чудо.  

Помню, что я просто выходила из метро и стояла у эскалатора. И тут мне пришло сообщение в мессенджере с заголовком «Уроки китайского». Подумала сперва, что это реклама лингвистической школы, так как меня часто приглашают в такие места из‑за моей азиатской внешности. Даже не хотела читать текст полностью, но потом передумала и открыла его.

Сперва подумала, что это какая‑то ошибка: как вообще меня нашли? Написала человеку, чтобы всё уточнить. И да, мне тут же предложили созвониться, познакомиться с режиссером. Думала, что у нас будет разговор тет‑а‑тет с Иваном, а в итоге на звонок пришло очень много людей. Мы познакомились, пообщались… А вечером меня пригласили приехать в Москву как можно скорее, буквально завтра. Конечно, я согласилась!

Сначала я немного истерила и говорила «Господи, куда я поеду?» Но в итоге собралась и поехала. И это были мои самые долгие пробы в жизни — почти пять часов. Мне очень повезло с Денисом Никитиным (он сыграл роль Никиты Симачёва – прим. ред.), с которым мы в дальнейшем работали и который меня поддержал, хотя не знал меня.

Во время съемок ты несколько месяцев жила в Москве. Расскажешь, в каком районе ты поселилась, где тебе в столице тебе больше всего понравилось? Интересно послушать про то, что жители Петербурга думают о Москве. 

Я жила в Чертанове три месяца, и этот район мне очень понравился! Он напоминал мне ту Москву, которую я запомнила по фильму «Ирония судьбы» – с советскими высотками, заснеженную. Вообще у меня были всегда очень сложные отношения со столицей. Она мне не очень нравилась. Я прям была типичной петербурженкой, которая смотрит на Москву критически, считает ее слишком шумной, большой, пестрой… Она почему‑то казалась мне очень чужой. В детстве мы с мамой по два раза в год бывали в Москве. И я часто замечала, как много здесь было зданий, которые не сочетались между собой. А вот у нас Питере всё было гармонично! (улыбается)

Но в какой‑то момент, когда съемки были в самом разгаре, я к Москве прониклась душой, и мне стало жалко, что я так долго к ней незаслуженно плохо относилась. Да, в ней очень много людей, но она же не виновата в этом! У Москвы тоже есть какая‑то душа своя, и она в этом очень даже интересная и необычная.

Какой Иван Макаревич на съемочной площадке режиссер – строгий и дотошный или наоборот склонный давать актерам импровизировать? Какой самый ценный совет от него ты вынесла со съемок? И кто он для тебя сейчас – Ваня, Иван или Иван Андреевич?

Для меня он Ваня теперь. Наш режиссер стал мне достаточно близким другом за время съемок. Я помню, когда мы в самый первый раз созвонились, я увидела его и сразу поняла, что всё будет нормально. Бывает, что ты видишь человека и думаешь – да, мы с ним сработаемся, всё будет классно! И у меня так было с Ваней. Он очень меня поддерживал в течение всех съемок. 

Он всегда понятно объяснял, что ему от меня было нужно. Плюс его актерский опыт очень упрощал процесс съемок, ведь он сам мог вжиться в образ и показать, что он хочет от меня увидеть. Я уже говорила много раз, что это, наверное, один из лучших режиссеров, который мог со мной случиться, потому что это мой первый большой проект, и как круто, что именно Ваня стал его создателем! 

Когда я только пришла на кастинг, он мне сказал, что не надо сильно «хлопотать лицом», проявлять мимику. Он сказал: «Прибери, не надо играть лбом, перестань играть бровями». И для меня это было очень полезно, ведь я всегда очень переживала из‑за своего не очень эмоционального лица. Я навсегда запомнила его слова: «Просто играй, живи и делай это всё на внутреннем».

У тебя очень интересная и запоминающаяся внешность, и в образе китайской девушки ты была крайне органична. Расскажи, пожалуйста, о своих корнях и о том, как вообще азиатская культура отражалась как‑либо в твоих интересах и работе.

Мои родители никак не связаны с театром и вообще искусством. Моя семья, скорее, профессорская. Моя мама — доцент кафедры мировой политики в СПбГУ, она там преподает. И мой отец тоже учился и преподавал в СПбГУ, но сейчас уже ушел в менеджмент. В детстве я всегда говорила, что хочу быть актрисой, но родителям по началу казалось это просто баловством. Они думали, что я поступлю на востоковедение. Но со временем поняли, что я серьезна в своих намерениях и не буду никуда пробоваться, кроме театральных вузов. 

Вообще я наполовину русская, наполовину кореянка. Мой биологический отец из Южной Кореи, из города Пусан. Но я никогда не была на своей исторической родине, и его тоже никогда не видела. Меня воспитывали с самого рождения два моих русских родителя, поэтому я такая азиатка в семье — единственная. Но я никогда не чувствовала себя дискомфортно из‑за этого. Мои родители никогда не пытались скрывать от меня мое происхождение. 

При этом родители очень увлекались вообще Азией. Мой русский отец очень любил восточную философию. И мама моя тоже — играла на корейских барабанах в оркестре, это было ее хобби. Мы часто ели палочками и деревянными ложками, и мама с папой умели готовить азиатскую еду. Корейский суп у нас был праздничным блюдом. Забавно, что такие мои русские родители пытались сделать так, чтобы я всё равно во всём этом чувствовала себя комфортно.

А как ты пришла в актерскую профессию – этот путь был для тебя очевиден с самого детства или ты уже в старших классах увлеклась искусством? Каким было поступление в РГИСИ, какие монологи и этюды ты готовила для этого?

Я решила, что буду актрисой еще в два года, когда узнала, что ей была моя бабушка. Она какое‑то время работала в театре, но очень рано ушла из профессии – ей было около тридцати. В детстве у меня было много и других планов на будущее – в какой‑то момент я решила, что если с актерством не сложится, то буду работать почтальоном. А на пенсии обязательно устроюсь в Эрмитаж охранять картины, буду сидеть там как бабушка‑смотрительница — орать на всех, чтобы руками ничего не трогали. 

Еще был период, когда я хотела заниматься балетом, ходила три года на курсы, на которых готовили к поступлению в Академию Русского балета им. Вагановой. Но после того, как одна из преподавательниц сказала моей маме, что у меня больше перспектив в театральной студии, нежели в роли артистки балета, мы приняли решение завязать с этим жанром. 

После я ходила в театральный кружок – но недолго, буквально полгода. Не так давно я подсчитала, что успела сменить более 20 кружков за всю жизнь, мне всё время хотелось чего‑то нового. Только к старшей школе я приняла тот факт, что хочу стать актрисой и что поступлению надо упорно готовиться. Начала ходить на уроки вокала, записалась на подготовительные курсы к нам в РГИСИ на Моховой. Даже ездила на экспресс‑курсы в Щепкинское училище в Москве.

К поступлению я приготовила две басни Крылова – «Попрыгунья‑стрекоза» и «Мартышка и очки». Из стихотворений я выбрала произведения Ахматовой, Цветаевой, Берггольц, а из прозы – отрывки из «Алых парусов» Грина и «Войны и мира» Толстого. Плюс у меня еще был запасной отрывок из «Старухи Изергиль» Горького, в котором Данко вырывает себе сердце. Он очень мне нравится, но его у меня так нигде и не спросили. Из песен я подготовила народную английскую от лица мальчика‑пастушка и «Спасибо, жизнь» из фильма «Карнавал» с Ириной Муравьевой в главной роли. 

Поступать я сперва поехала в Москву, потому что как раз в столице учиться я не хотела, просто интересно было потренироваться. В Петербурге поступила в РГИСИ на очень неочевидный для меня факультет – театра кукол. Помню, как в мастерской на консультации я увидела Ирину Кирилловну Ласкари, моего будущего мастера. И сразу поняла, что это «мой человек». Она меня взяла меня на факультет, причем не знаю до сих пор почему. 

Я проходила этап за этапом, часто ошибалась, но в итоге всё же дошла до финала. У нас даже был прикол потом среди одногруппников: в тот год набирали еще и китайцев на наш курс, и меня как раз пропустили на консультацию в компании четырех ребят‑иностранцев. Мы потом всё время ржали, что Ирина Кирилловна подумала, что я китаянка, и обрадовалась, что я так хорошо понимала ее слова.

Всё дело в том, что на курсе нас всегда учили держать сразу много объектов внимания в голове. Надо было следить не только за собственной актерской игрой, голосом, ощущениями, но и управлять куклой, смотреть за декорациями, отслеживать партнеров. Подобная многозадачность была очень важна на съемочной площадке: надо было и выдавать нужные эмоции в кадре, помнить о тексте и акценте, драться, бежать, взаимодействовать с другими актерами, слушать режиссера, смотреть в нужную точку и многое другое!

Расскажи, пожалуйста, о своих театральных работах и в каких постановках тебя сейчас можно увидеть?

На данный момент я состою в труппе театра «Комедианты». Это театр на Лиговском проспекте в Санкт‑Петербурге. У меня там есть несколько спектаклей, например в «Фантазии Фарятьева» я играю Любу. Еще я участвую в «Больших надеждах» по Диккенсу, для меня это особенный, почти мистический спектакль, потому что он был дипломным у моего курса. За несколько лет я сыграла там почти все женские роли, пожалуй, только кроме мисс Хэвишем. 

Раньше ни в театре, ни в кино я никогда не играла героинь, хоть сколько‑то похожих на образ Мэйлин. Зато у меня с детства была мечта сыграть Мулан, это была моя диснеевская принцесса, и мультфильм про нее я знала наизусть. И поэтому когда мне дали прочитать сценарий и я увидела, что моя героиня очень сильная, владеет боевыми искусствами и вынуждена хранить важную тайну, я обрадовалась, что сыграю практически Мулан!

Какая черта характера Мэйлин максимально близка тебе, а в каком моменте ты с ней наоборот кардинально расходишься?

Мне кажется, что мы с ней очень разные. Даже люди на съемочной площадке говорили, что мой герой совершенно не похож на меня в жизни. Потому что Мэйлин — очень жесткая, собранная и дисциплинированная. На самом деле, это даже хорошо, хотя иногда может быть немного скучно.

Мне определенно стоит поучиться у нее умению контролировать свои эмоции, потому что я довольно рассеянный человек. Отец у меня, кстати, тоже, как и Мэйлин, увлекался восточными единоборствами и всегда топил за дисциплину, пытался во мне ее воспитать, но получалось не очень (смеется).

И мне было очень тяжело держать эту вечную осанку. Помню, что когда заканчивался дубль, я каждый раз сгибалась и расслаблялась. Но всё‑таки, наверное, сила воли, как у Мэйлин, отчасти есть и во мне. Мне тоже нравится преодолевать препятствия, преодолевать саму себя. Поэтому когда мне так много разных задач было поставлено режиссером перед съемками, для меня это одновременно и стрессом, и чувством «Вау, как круто, сейчас надо будет побороться!»

Когда я попадаю в новую компанию, то сперва веду себя так же закрыто, как и Мэйлин, и только со временем расслабляюсь. В остальном потом мы с ней становимся совершенно не похожи. Хотя, кто знает… Мэйлин полна загадок, и даже меня порой она удивляла!

Ни для кого не секрет, что в сериале много отсылок к аниме‑культуре. Ты сама являешься зрителем этого жанра, смотрела что‑то до съемок? И важно ли тебе было изучить «Атаку титанов», ведь я слышал, что Мэйлин частично вдохновлена Микасой… И очень хотелось бы узнать, параллели с какими вообще героями кино или сериалов ты нашла в своей героини, чем вдохновлялась?

Пожалуй, в аниме, наверное, я не выделяла для себя героиню, которой я сознательно вдохновлялась. «Атаку титанов» я посмотрела уже после съемок сериала, и только тогда поняла, что я — Микаса! Героиня Мэйлин очень похожа на нее по характеру. Но, может быть, даже хорошо, что я этого не знала, не пыталась копировать ее. Просто несла свой образ, а дальше всё само собой так получилось. 

Вообще, аниме как жанр я сейчас очень люблю. Лет до 19‑ти терпеть не могла, а потом на втором курсе у меня появился молодой человек, который фанател от него. И именно он очень грамотно и аккуратненько подвел к аниме, и со временем меня просто унесло в эту удивительную рисованную вселенную.

Наверное, одни из самых моих любимых аниме‑сериалов были «Самурай Чамплу», «Ковбой Бибоп», они от одного автора. Очень люблю «Сагу о Винланде», это крутое аниме, там невероятно крутые драки в первом сезоне. После «Саги…» тяжело смотреть «Наруто», потому это — очень медленное аниме, там драки по 20 серий, где все долго стоят и разговаривают. А в «Винланде» всё так смачно, жестко и круто. 

К рисовке аниме надо привыкнуть. Это совет для тех, кому не нравится аниме из‑за стиля. Многим кажется, что нарисовано как‑то странно. На самом деле, нужно просто принять правила и условности этого жанра, привыкнуть. И очень скоро вам даже начнет это нравиться, и вы поймете, что это совсем не детские и наивные истории.

Как вы снимали сцены с драками? Это, по слухам, было мощно!

У меня была замечательный дублер Оля, она была рядом со мной на протяжении всего проекта и очень поддерживала меня. Плюс был мой тренер Влад Медведев, который ставил все драки и занимался со мной с самого начала.  

Как мы делали? Полностью учили связки и я, и Оля. В дальнейшем, когда мы делали сцену драки, то отдельно снимали нас обеих. И только в тех моментах, где у меня что‑то не получалось, Олю просили повторить на камеру нужные движения. 

Вообще у нас была очень крутая каскадерская группа. Без ребят из нее я бы так хорошо не справилась, потому что коллеги всё время объясняли, как лучше отыграть, как лучше поставить удар, как лучше встать.

Я слышал о том, что тебе пришлось пойти на какой‑то гастрономический подвиг на съемках, связанный с окрошкой. Можешь рассказать, что за сцена и почему тебе пришлось в ней так много есть?

В этой сцене в столовой не было ничего такого, просто в ней участвовало слишком много людей. И даже когда снимали другой стол, всё равно на фоне было меня видно. А я очень не любила окрошку до съемок, но каких только жертв не требует искусство! (смеется). Кстати, сейчас я этот «суп с пузыриками» (так называет его моя героиня) полюбила – видимо, распробовала. В общей сложности мне пришлось съесть восемь окрошек, это было забавно. В какой‑то момент на дубле, где мы вместе сидим Робертом и с Денисом, нас всех прорвало на смех, и мы судорожно пытались скрыть это. Надеюсь, в кадре этого видно не будет!

Не могу не спросить про съемки околоэротической сцены в сериале. Можешь рассказать о ней без спойлеров и просто о своих эмоциях как актрисы, насколько это было комфортно или дискомфортно?

Не скажу, что она была эротической, у нее была вполне прикладная цель – показать необычные «следы» на теле Мейлин, которые помогают лучше понять ее прошлое. Я нормально себя в момент съемок в душе чувствовала. И хотя ранее у меня не было таких сцен в кино или театре, но я очень много работала моделью, где нужно было быть обнаженной, поэтому собраться было несложно. 

Плюс мне всё, что можно было, прикрыли, было нижнее белье, а всю съемочную группу попросили выйти. То есть остались только режиссер и операторы, но они особо ничего не видели. Было максимально комфортно. А когда заканчивали дубль, то прибегала куча людей с халатами, быстро меня одевали, чтобы я не замерзла. 

Расскажи, пожалуйста, о работе со «взрослым» актерским ансамблем, легко ли находили общий язык?

С нашим взрослым составом было очень легко в кадре. Особенно, когда мы в доме Симачёва снимали – не было такого, что кто‑то ходит такой важный, с нами не разговаривает. Всё было на дружеской волне: спокойно, адекватно, профессионально. 

Больше всех я общалась с Михаилом Евлановым, у нас было много общих сцен. Плюс он тоже же учился на Моховой, как и я, а его мастер Григорий Козлов был выпускником моего факультета. Получается, у нас с ним было много общего, он про куклы много знал и расспрашивал, что и как у нас было.

С кем ты сильнее всего подружилась на съемках, и удается ли с этими людьми поддерживать отношения уже спустя время?

Роберт и Денис каждый день пишут, уже достали! (смеется) Они даже летом приезжали в Питер: Роберт у меня вообще 11 дней жил. Денис тоже приезжал почти на неделю. Мы очень‑очень хорошо общаемся, проект нас объединил. Нам очень повезло с командой, начиная с режиссера и актеров и заканчивая гримерами и реквизитами. На днях виделась со своим тренером Владом, когда он приезжал в Питер, а еще с нашим костюмером Радмилой.

Я никогда не думала, что так бывает, чтобы люди становились друзьями надолго после съемок. Раньше у меня так ни с кем еще не было. И у ребят, как они рассказывают, тоже — а ведь они снимались побольше, чем я.

Это такая реально безопасная зона, где даже Роберт говорит: «Мне так нравится этот наш чат, потому что мы здесь друг друга так принимаем и можно прийти с какими‑то проблемами».

Как ты думаешь, кто основной зритель «Уроков китайского», кому он точно попадет в сердечко, кто этот человек?

Я считаю, что этот сериал создан, в первую очередь, для молодых людей, включая подростков и студентов. Он будет интересен любителям аниме, а также тем, кто увлекается боевиками и драками. Мне кажется, что именно такие люди могут стать нашей целевой аудиторией. Наш сериал о принятии и взаимопонимании. Он учит нас слышать друг друга и понимать, что все мы разные. Поэтому и людям старшего поколения, родителям, будет интересно его посмотреть и побольше узнать о своих детях.

Чему тебя научил опыт съемок в «Уроках китайского», какие ты из них сама уроки вынесла?

Всё самое удивительное и прекрасное в жизни случается внезапно — тогда, когда мы совсем этого не ждем.