Расскажите, что вдохновило вас на создание этого проекта?

Я никогда не думал о представителях иешивы до одного случая, который произошел со мной почти сразу после переезда в Иерусалим. Как‑то мы с женой решили зайти на чашечку кофе в кафе на одной из самых популярных улиц города. И тут я вижу, как перед кафе останавливается черный джип, и из него выходят четыре студента иешивы. У каждого из них в одной руке книги и Талмуд, а в другой по сигарете. И они были невероятно стильными в своих идеально сидящих костюмах. Они выглядели как настоящие рок‑звезды!

Это моментально изменило мой взгляд на представителей ультраортодоксальной иешивы. Как правило, в Израиле она вызывает негативное восприятие, в том числе и с политической точки зрения. К тому же ее представители чаще всего выглядят очень бедно, совсем не симпатично, очень серо. И тут я буквально во всех деталях представил себе сцену о ребятах из иешивы в духе сериала «Красавцы», о таких в своем роде ультраортодоксальных рок‑звездах. Однажды я как‑то оказался в спортзале одной из иешив, и это тоже сильно изменило мое восприятие того, как живут эти молодые люди. 

Тогда я подумал, что, может быть, не только я, но и большинство людей в моей стране воспринимают их через призму устаревших стереотипов. И вот тогда я и начал писать эту историю, чтобы и другие люди могли увидеть то, что увидел я.

К слову, мне «Шабабники» тоже чем‑то напомнили «Красавцев». Как вам удалось собрать такую уникальную команду актеров?

Мы провели кастинг среди 700 израильских актеров, которые бы по возрасту смогли сыграть наших главных героев. По сути, мы встретились практически с каждым молодым актером, работающим в Израиле. Мы хотели найти четырех непохожих друг на друга мужчин, но нам хотелось поработать с молодыми актерами, не звездами. Нам нужно было, чтобы у них уже был актерский опыт за плечами, но еще не было главной роли на телевидении или в кино. Нам хотелось, чтобы наш проект рос вместе с ними. В итоге мы провели без малого полгода на ежедневных прослушиваниях. Этот процесс действительно занимает время!

Мы искали актеров, которые могли бы понять своих героев даже лучше, чем я. Спустя полгода мы смогли найти по три замечательных кандидата на роль каждого из наших героев. И среди этих двенадцати потрясающих актеров нам нужно было выбрать именно тех четверых, которые бы вписались в контекст нашей истории. Помню тот день, когда мы с нашим кастинг‑директором наконец‑то увидели нашу четверку! Кастинг — это всё!

Больше всего внимания и забавных сцен связано с персонажем по имени Гедалия, самым религиозным и самым скромным из всех друзей. Скажите, он таким и подразумевался, или актер Ори Лайзерович «вдохнул в него жизнь» и во втором и третьем сезонах он становился всё ярче и ярче?

Это действительно было так задумано, я с самого начала писал линию Гедалии именно такой. К слову, именно для этого персонажа нам было сложнее всего найти актера. Мы провели больше ста прослушиваний только на роль Гедалии. И каждый из них видел Гедалию как ботаника или даже зануду. И только Ори Лайзерович смог на прослушивании показать всё, что я только мог представить себе для этого персонажа. Ори — гениальный комедийный актер, это меньшее, что я могу о нем сказать. Он был как фейерверк, и всего за два дубля я понял, что он — тот, кто нам нужен.

Когда вы видите актера, который кажется вам идеальным для роли, вы уже не можете «развидеть» то, что увидели. Благодаря Ори, который, как я уже сказал, настоящий гений, за несколько сезонов роль Гедалии обрела новые слои. Мы работали вместе, иногда на репетициях перед съемками Ори мог придумать какую‑то свою реплику для Гедалии, и я с радостью вписывал ее в текст сценария. Гедалия и на этапе первого сценария был комедийным персонажем, но Ори смог сделать его очень многослойным.

А кто из четверки друзей ваш любимый герой, и с кем вы себя ассоциируете в первую очередь?

На каждом интервью мне задают этот вопрос, и каждый раз я не могу ответить на него однозначно. Я люблю всех четверых. Мне кажется, я взял свое сердце и разделил его между этой четверкой. Каждый из них мне близок, и я говорю это не ради политкорректности, но я действительно вписал часть себя в каждого из них. 

Как вы считаете, сериал «Шабабники» изменил отношение израильских зрителей к тому, кто учится в иешивах и какой жизнью они живут?

Мне кажется, что да, но изменить можно лишь постепенно и понемногу. На людей очень влияет визуальный образ. Когда вы открываете газету или новостной веб‑сайт и видите ультраортодоксальную общину только в контексте политических демонстраций, протестов относительно того, служить им в армии или нет, хотите вы того или нет, этот образ буквально отпечатывается в вашем сознании. Когда вы смотрите сериал из сорока серий, вы начинаете понимать, что этот мир не состоит только из черных и белых тонов, вы видите человеческие истории.

В Израиле есть очень большой праздник, он называется Пурим, одной из его главных примет является традиция наряжаться в карнавальные костюмы, особенно его любят дети и молодежь. Перед этим праздником мы с нашими актерами создали группу в мессенджере и загрузили туда больше сотни вариантов костюмов для Пурима, включая костюмы наших героев. И должен сказать, что очень много не особенно религиозных молодых людей и даже девушек предпочли костюмы нашей четверки костюмам Капитана Америка или Мстителей (смеется). 

И это очень хорошо демонстрирует, как меняется восприятие ультраортодоксальной общины, ее начинают видеть как четверку симпатичных ребят из иешивы. В этом и заключается сила телевидения. Мы можем не сильно, но всё же изменить восприятие зрителей. Это максимум того, что мне по силам. 

У проекта «Шабабники» случился большой международный успех, его отлично смотрят в российском онлайн‑кинотеатре «Амедиатека». Как вам удалось найти такой тип юмора в настолько непростой теме, как религия, чтобы это стало интересно людям вне Израиля? И создавали ли вы сериал с мыслями о том, что он будет показываться по всему миру?

Когда я начал писать «Шабабников», никто ничего еще не продавал на международный рынок. Это было еще до появления Netflix. Каждый сериал, который мы создавали, изначально планировался только для своей страны. Но мой ответ будет прост: когда вы видите на экране человеческую историю и она производит на вас впечатление, не имеет значения, о ком она, она может быть даже о крысенке или о собаке (смеется). Вы можете идентифицировать себя с тем, что видите на экране. Когда вы смотрите на Гедалию и его отношения с девушками, вы видите что‑то знакомое. Или когда вы видите, как Мейр, парень из бедной семьи, хочет жениться на дочери состоятельных родителей, вам такая история уже знакома. Наш проект о людях!

Вы упомянули, что начали работать над проектом еще до появления Netflix? Как давно это было? 

Да‑да, я начал писать «Шабабников» 15 лет назад. И потом еще пять лет я получал отказ за отказом от студий, никто не хотел их снимать. 

А как вы сами думаете, может ли теология быть несерьезной?

На мой взгляд, теология — это часть жизни, и, как сама жизнь, она может быть и грустной, и веселой. Я не вижу между ними разрыва. Понимаю, что после нашего сериала люди могут начинать думать, что теология — это сплошное веселье, но в моей личной жизни, как Элирана, — это единое целое, я не разделяю их, религия — неотъемлемая часть моей жизни. 

Тогда задам вам менее серьезный вопрос. Ваши герои — очень стильные, они носят шляпы Borsalino, к примеру. Расскажите, пожалуйста, какую роль одежда и стиль героев в целом играет в вашем проекте?

Начну с того, что, на мой взгляд, «Шабабники» — самый стильный сериал об ультраортодоксальной общине всех времен. И это было так задумано с самого начала. Я хотел, чтобы наши герои были привлекательны как мужчины. Я хотел изменить их имидж, для этого я и нашел четырех потрясающих актеров, трое из которых, к слову, помимо актерской карьеры работали на подиуме в качестве моделей. И эту задачу мы пытались достигнуть в том числе и стилистически, с помощью их костюмов, галстуков и белых рубашек.

У каждого из наших героев абсолютно разные белые рубашки, уникальные в своем роде. Когда ваша жизнь проходит в черно‑белых цветах, как у наших героев, важно понимать, что существуют сотни разных оттенков черного и белого. Не уверен, что зрители это заметят так ярко, но на подсознательном уровне им запомнится, что никто из наших героев не носит чисто черный костюм, чаще всего это черный с оттенком синего, серого или зеленого.

Не забывайте о шарфах!

Да, и шарфы, именно! Один человек мне как‑то сказал, что когда ты должен изо дня в день носить черный костюм с белой рубашкой, тебя могут выделить лишь детали. К примеру, галстуки или носки. Для одного из наших героев, который постоянно носит шарфы, мы создали целую линию носков. Вы знаете, стиль создается не только с помощью одежды, музыка играет в этом очень важную роль.

Я как раз хотела спросить вас о том, кто работал над музыкальным рядом сериала.

Над каждым из сезонов мы работали с разными композиторами. Но финальное слово в плане музыки оставалось за мной и режиссером монтажа. Для меня всё началось с музыки, на YouTube есть плейлист, который я составил за три года до работы над сериалом. И именно эта музыка звучала у меня в голове, когда я писал сценарий. Она всегда почти одна и та же, в этом плейлисте есть и фанк, и музыка из 1960‑х. Когда я представлял наших ребят, я представлял себе «Одиннадцать друзей Оушена». Когда они идут по улице, кажется, наши ребята идут грабить банк (смеется). Да, пожалуй, музыка — главный элемент нашего сериала.

И кофе…

Да, и кофе (смеется). Необязательно только Nespresso, в каждом новом сезоне появляется какой‑то новый тип кофе. Но это тоже началось с меня. Я — фанат кофе, и к тому же я уже 25 лет коллекционирую кофемашины.

Вернемся к серьезным вопросам. Что нового вы открыли в себе как в режиссере на съемках этого проекта? Какие «инсайты» с вами случились?

Могу сказать, что я вырос как режиссер. Мы начали снимать первый сезон «Шабабников» почти девять лет назад, и мы с актерами росли вместе. Какой вывод я сделал за эти годы для себя? Что нужно быть более гибким. На съемках каждого сезона в нашей стране происходили какие‑то чрезвычайные ситуации. Второй сезон мы снимали во время эпидемии COVID‑19. Улицы города были пусты! Сейчас уже второй год в Израиле идут военные действия. И в каждом сезоне есть детали, которые относят нас к тому году, в котором его снимали. 

Да, я снимал «Шабабников» для себя, но, разумеется, не только. Миллионы зрителей в Израиле любят этот сериал, и я чувствую связь с ними. Что касается меня как режиссера, я очень люблю всё планировать заранее, но этот проект научил меня отпускать, я научился доверять своим актерам и оператору. Если ты уверен в своем сценарии и в своих актерах, всё будет отлично. Когда ты снимаешь такой проект, нужно помнить, что это работа целой команды, и уметь ей доверять.

Планируете ли вы продолжение?

Студия хочет, но я сейчас работаю над новым проектом, возможно, позже вернусь к «Шабабникам». Кстати, я начал писать театральную пьесу о «Шабабниках», так как один известный театральный режиссер в Израиле хочет поставить «Шабабников» на сцене.

В завершение нашего разговора сможете поделиться с нами, над чем еще вы сейчас работаете, если не секрет?

Я только начал писать новый проект, пока не готов поделиться деталями, но думаю, в ближайшие несколько месяцев смогу рассказать.